Мария Вадимовна Жукова-Гладкова - Поиграй со мной в любовь

все могло обойтись, а в нашей маленькой больничке в ночь на двадцать третье февраля пациентов принимал один пьяный дежурный фельдшер… Оказалось: они тянули жребий и ему выпало дежурить, а остальные уже пребывали в нирване. Этот держался на ногах. Спасибо, хоть не уронил ребенка.

Потом я думала, что надо было рожать дома, позвать опытных женщин или поехать в ближайшую деревню, там живет местная знахарка. Наверное, она лучше справилась бы и точно не была бы пьяна в хлам.

Но все случилось, как случилось. Родилась девочка, которую обожаем мы с мамой. Мою Настеньку стараются баловать все соседи. На Руси всегда любили убогих. Она очень толковая, развита не по годам, читает, пишет в свои четыре года, но в школу она пойти не сможет. Ей физически не дойти до школы, хотя по дому она передвигается очень бойко. Мы выводим ее прогуляться по улице со специальными немецкими ходунками. Но машины нет, даже телеги с конем нет, конечно, в первый класс я смогла бы носить ее на руках, но что потом? И как ей будет в компании других, здоровых детей?

Подружек у нее нет, она общается только со взрослыми. Она не может участвовать в детских играх! Да, она гораздо более развита, чем дети ее возраста, но что ее ждет дальше?

Если бы у меня были деньги ей на операцию…

Но их не было и, похоже, не будет никогда.

Я понятия не имела, где сейчас отец Настеньки. У нас была любовь (по крайней мере, с моей стороны), когда я училась в районном центре. Он тоже жил в общежитии, только в другом. Я поняла, что беременна, только когда вернулась в родной городок. Мама сказала однозначно: «Рожай. Вырастим. И ребенок у тебя будет, как ты у меня. Опора в старости. На мужиков рассчитывать все равно нельзя».

Но я еще хотела замуж.

Я поехала в районный центр искать Настенькиного отца. Но к тому времени его в общежитии уже не было. Я знала имя и фамилию – и все. Даже отчества и года рождения не знала! Он говорил, что родился в Сибири, потом их семья переехала в среднюю полосу России, отец пытался заняться фермерством, но государство и бандиты отбили у него охоту продолжать это дело и навсегда отворотили сына от частного предпринимательства. Сын видел, как избивали отца, вместе с родителями спасался из горящего дома…

Я была согласна со многими его мыслями. Например, почему почти во всем мире строят добротные дома, кроют крыши черепицей, оборудуют теплые и комфортные туалеты? Можно вспомнить немецкие домики, Прибалтику, да даже украинские хаты. И только в России кривые заборы, за покосившимся домом неотапливаемая будка на заднем дворе. Русскому человеку будто все равно, в каких условиях он живет, будто он не хочет жить лучше, и это повторяется из века в век. Почему? Да потому, что во все века отбивали охоту что-то делать. Русский человек знает: отнимут, загнобят, просто не дадут. Бесплатно землю желающий заняться фермерством не получит, от непосильных налогов его никто не освободит, от бандитов правоохранительные органы не защитят, наоборот, сами захотят получить дань, да и сосед из зависти может пустить красного петуха… Так что в России лучше не высовываться.

А ведь, например, в конце восьмидесятых на арену вышла масса мыслящих людей с прогрессивными взглядами, способных говорить не по бумажке. Они выступали на съездах народных депутатов, получив возможность высказываться. И что происходит во втором десятилетии двадцать первого века? Что делают с прогрессивными, мыслящими людьми, которые хотят высказаться? Есть ли у них шансы занять посты, на которых реально можно что-то решать и помогать другим? Есть у тех, которые на самом деле хотят принимать законы для людей, шанс попасть в ряды голосующих за принятие законов?

Андрей ненавидел государство и всех его представителей – потому что чиновники издевались над его отцом. Он был этаким нигилистом. Признаться, в последние годы, когда по телевизору стали показывать митинги и марши оппозиции, я ожидала, что его лицо мелькнет где-нибудь в ряду противников существующего строя, я увижу, как его сажают в автозак, избивают дубинками. Кстати, он был не только против существующего строя. Он был против всего и против всех.

Он умел очень складно и красиво говорить, а я просто любила его слушать. И, как уже упоминала, была согласна с большинством его мыслей. Ему требовалась благодарная слушательница. Другим девчонкам он быстро надоедал, другие мужчины сами хотели, чтобы их слушали. Более того, --">