Агата Кристи - Ограбление в миллион долларов

Кристи Агата Ограбление в миллион долларов

— Господи, помилуй, в наше время только и пишут, что о краже облигаций! — воскликнул я как-то утром, отложив в сторону утреннюю газету. — Пуаро, вам не приходила в голову идея переквалифицироваться и вместо расследования преступлений заняться их совершением?

— Ну, друг мой, вы… как это у вас говорят? — попали в яблочко.

— Да вот, взять хотя бы последний случай, — продолжал Пуаро. — Облигации Либерти стоимостью миллион долларов, посланные Англо-Шотландским банком в Нью-Йорк, самым таинственным образом были похищены прямо на борту «Олимпии». Ах, не страдай я mal de mer^[1], и если бы ещё этот восхитительный метод, который изобрел Лавержье, не занимал столько времени, — мечтательно заметил он, — ей Богу, я бы непременно отправился бы в плавание на одном из этих трансокеанских лайнеров.

— Ну, ещё бы, — с энтузиазмом подхватил я. — Говорят, некоторые из них — настоящие плавучие дворцы: с плавательными бассейнами, кинотеатрами, ресторанами, теннисными кортами с пальмами — право, порой даже поверить трудно, что ты на борту корабля где-нибудь посреди океана!

— Что касается меня, Гастингс, то я, увы, как раз всегда точно знаю, что нахожусь на борту корабля, — уныло проворчал Пуаро. — А вся эта роскошь, о которой вы говорите с таким упоением, меня нисколько не интересуют. Сказать по правде, я думал о другом. Вы только вообразите, сколько знаменитостей путешествует таким образом, оставаясь неузнанными! Но кроме них на борту этих плавучих дворцов, как вы их только что назвали, можно встретить и гениев преступного мира!

Я расхохотался.

— А я-то ломал себе голову, почему вы вдруг так загорелись этой идеей! Не иначе, как вы мечтаете скрестить шпаги с негодяем, укравшим облигации Либерти?

Наш разговор был прерван приходом нашей хозяйки.

— Мсье Пуаро, вас хочет видеть молодая леди. Вот её визитная карточка.

На карточке была всего одна строчка — мисс Эсме Фаркуар. Пуаро, нырнув под стол, поднял смятый листок бумаги, аккуратно бросил его в корзинку для бумаг и только после этого попросил хозяйку проводить нашу посетительницу в гостиную.

Не прошло и минуты, как на пороге нашего холостяцкого жилища появилась очаровательная молодая женщина в элегантном туалете и с безукоризненными манерами. На первый взгляд ей было не более двадцати пяти лет. Бархатные карие глаза и безупречная фигура незнакомки привели меня в восторг.

— Прошу вас, присядьте, мадемуазель, — с изысканной любезностью предложил Пуаро. — Это мой друг, капитан Гастингс — обычно он помогает мне в расследовании самых незначительных дел.

— Боюсь, что дело, с которым я сегодня пришла к вам, вряд ли можно отнести к разряду незначительных, мсье Пуаро, — улыбнулась девушка, мило кивнув мне, прежде чем присесть. — Я почти уверена, что вы об этом уже знаете — тем более, что об этом взахлёб рассказывают все лондонские газеты. Я имею в виду ограбление на «Олимпии», когда были похищены облигации Либерти. — Должно быть, заметив, как у Пуаро от удивления приоткрылся рот, она поспешно продолжала: — Вне всякого сомнения, вы гадаете, какое я имею отношение к делам Англо-Шотландского банка. С одной стороны — я для них никто. Но с другой… о, с другой, для меня — это всё! Видите ли, мсье Пуаро, я помолвлена с мистером Филиппом Риджуэем.

— Ага! А мистер Риджуэй..?

— Именно он и нёс ответственность за сохранность облигаций, как раз когда их украли в Нью-Йорке. Конечно, прямо его пока что никто не обвиняют, да и вообще — при чём тут Филипп? И всё же он вне себя от беспокойства. Но тем не менее, его дядя уверен, что Филипп наверняка кому-нибудь проболтался об этих облигациях. Боюсь, вся его карьера теперь под угрозой.

— Простите, мадемуазель, а кто его дядя?

— Фамилия его Вавасур, это один из генеральных директоров Англо-Шотландского банка.

— Что ж… понятно. А теперь, мисс Фаркуар, расскажите мне об этом деле. Только вплоть до мельчайших подробностей, хорошо?

— С удовольствием. Как вы, должно быть, знаете, банк намеревался расширить свои кредиты в Штатах. Для этой цели решено было выпустить заём на сумму более миллиона долларов. Облигации Либерти после этого предполагалось переслать в Нью-Йорк. Для доставки облигаций мистер Вавасур выбрал своего племянника, который к тому времени уже много лет занимал в банке весьма солидную должность. Ко всему прочему, --">