Леонид Семёнович Словин - Циклы"Игумнов"-"Лайнс"-детективы вне серии. Компиляция. 1-17

Зубарев — высокий блондин, йог и экстрасенс, по терминологии Денисова, — положил фотографию на стол, принялся пристально вглядываться. От напряжения на висках у него выступили бисеринки пота, потом Зубарев поднял ладони, медленно покружил ими, не касаясь бумаги.

«Самый невзрачный, казавшийся наиболее простым и понятным, — Денисов вспомнил эссе, — а на самом деле философ, знаток древней «кабалы». — Это о нем!» Он пожалел, что не нашел незнакомое слово в большом энциклопедическом справочнике.

Зубарев подвел итог:

— Сердечная недостаточность. И почки не в порядке. Все вместе. Но в первую очередь сердечная недостаточность. Она и была причиной смерти… — Он убрал руки.

Его тоже ввело в заблуждение траурное обрамление.

— Спасибо. — Денисов ни о чем не обмолвился.

Веда вздохнула у окна:

— Не надо про смерть!

В это время в кабинете Лымаря снова раздался пронзительный звонок междугородной, Денисов извинился.

— Думаю, это мне!

И ошибся.

Звонил Киев — дежурный по министерству требовал список опергруппы, выезжавшей на место преступления. Майор из райотдела перечислил всех — Денисов, как находившийся в это время в кабинете, естественно, упомянут не был. Затем майор скромно выслушал поздравления.

«У победы сто отцов…» Денисов пожал плечами. С задержанием преступника всегда заканчивается некий присущий поединку интим, что ли? Чувство единоборства.

Следом за дежурным сразу позвонил Бахметьев.

— Можешь вылетать. К вечеру в Коктебеле будет Королевский. Все сделает сам.

— В Харькове нашлось что-нибудь? — Денисов намеренно не спросил про телеграмму для Ланца, и Бахметьев тоже ничего о ней сказал. Видимо, пока не было ничего известно.

— Разыскали свидетеля. Он видел в Харькове Волынцева вместе с Роговым. Донецк передал им его фотографию. Приедешь — узнаешь подробности.

— По нашей фотографии? Из Планерского?

— По донецкой. Изъяли у него дома.

— Значит, жена Рогова в курсе?

— Идет обыск. Все, пожалуй. Не задерживайся.

Денисов не успел отойти, как его снова вызвали. На этот раз на проводе оказался Донецк. У телефона был один из оперативных уполномоченных, с которыми Денисов разговаривал ночью, — Шулятников.

— Алло, Денисов! Слышно? С нас приходится!..

«Раскрыто»… — понял Денисов.

— У нас была свидетельница — видела, как преступник садился в машину. Твердо опознала Рогова по фотографии, по комплекции тоже подходит…

— Не пойму, как, совершив такое преступление в ноябре, он через полгода решился на новое…

— У Смааль он почти ничего не взял. Ценности лежали в настольной лампе. Потерпевшая словно предчувствовала — попросила зятя спрятать драгоценности, чтобы она и сама не знала, где. Собиралась выезжать за пределы…

— Догадываюсь, чем это для нее обернулось…

— Вот именно. Особая жестокость. Всюду кровь. Всю ночь вместе с ним искала свои кольца по всей квартире… — Он помолчал. — Вашей вдове в Коктебеле сильно повезло.

— Кстати. Как фамилия жены Рогова? Сазонова? Окунева?

— Окунева. А что?

— Это для следователя.

— Ты остаешься? Я, наверное, тоже лечу со следователем в Коктебель…

— Нет! Уже поехал… Минуту — и ты бы меня не застал…

Впереди шла Веда с друзьями, тоже молчаливые, усталые; бессонная ночь ни для кого не прошла бесследно.

Когда Ширяева проходила мимо Денисова, взгляды их встретились.

«У нее большие глаза, округлый подбородок на белом с желтыми пятнышками пирамидальном лице, змеистые прекрасные полные губы Моны Лизы… — Он заучил наизусть как ориентировку словесный портрет, чтобы без запинки цитировать регистраторам, официанткам в Доме творчества, в пансионате, на турбазе — везде, где придется вести розыск. — Длинные сложные уши с серьгами из сердолика под цвет бус. Глаза серо-голубые…»

Денисов мог окликнуть — «Анастасия!» или «Легитим!», Ширяева сразу бы догадалась, что ее и оперативного уполномоченного из Москвы соединяет общая тайна. Ширяева могла спросить о Ланце, а он ничего не мог ей сказать: решать, что является пока следственной тайной и что нет, — было законной прерогативой прилетающего в Коктебель следователя.

Несколько минут все шли молча.

Впереди из-за домов послышалась музыка, кто-то нес включенный транзистор.