Элизабет Джордж - Цикл "Инспектор Линли". Компиляция. Книги 1-20

так, будто все, что она делает, – это лишь часть шоу.

Так все и продолжалось – ни шатко ни валко; не блестяще, но и не ужасно. Барбара смогла запомнить порядок па в начале номера и всего лишь один раз перепутала шаффл с флэпом. А вот улыбаться при этом было затруднительно, потому что она должна была еще приговаривать «риф, прыжок, шим-шэм, крэмп ролл!», а это было уже выше ее сил. И вместо того, чтобы рассылать аудитории улыбки, как это делала Доротея, она просто три-четыре раза посмотрела в сторону зала.

После чего от ее решимости не осталось и следа. Барбара сбилась с шага. Перепутала последовательность. И все потому, что увидела, кто сидит рядом с Чарли Дентоном, – и это был вовсе не отец Деборы Сент-Джеймс.

Барбара сделала Цинциннати прямо за кулисы.

Саутхолл, Лондон

Никакой раздевалки здесь не было. Так что на праздник ей пришлось прийти, заранее надев этот гребаный костюм. Только «фрукты» пришли без костюмов, потому что могли надеть их прямо на верхнюю одежду. А все остальные не имели ни одного шанса покинуть здание незамеченными.

Но ей надо было делать ноги. И делать это быстро. Она не стала размышлять, зачем ей это надо. У нее была альтернатива – бороться или бежать, – и Хейверс выбрала бегство.

Оказавшись за кулисами, она протолкалась мимо Фреда и Джинджер[251] и проложила путь сквозь группу детей в миниатюрных шляпках и с хвостиками. У нее за спиной Каз спросил: «В чем дело?», но она не остановилась. Пусть себе думает, что это запоздалый приступ страха перед сценой или продуманная месть Доротее за то, что она заманила ее в это безумие. Или что она вывихнула колено, или отравилась, или заразилась бубонной чумой. То, что Доротея осталась на сцене и ей в одиночестве придется заканчивать номер, притворяясь при этом, что неожиданное исчезновение партнерши со сцены – это тоже часть шоу, Барбару не волновало. Конечно, когда все закончится и Хейверс не выйдет на поклон, чтобы получить свою долю аплодисментов, это будет выглядеть странно. Но ей на это наплевать. Для нее сейчас главное – исчезнуть.

Хуже всего было то, что она… Барбара не знала, почему делает это. Она не знала, что означает присутствие итальянского детектива по имени Сальваторе Ло Бьянко среди публики. Его наверняка притащил с собой Линли, и весь ужас был в том… Она не могла понять, почему инспектор решил унизить ее подобным образом.

Подойдя к своему «Мини», Барбара услышала, как он зовет ее. Линли был не дурак. Он мог ничего не знать про чечетку, но прекрасно разбирался в людях. Так что инспектор легко понял ее выражение лица, так же как и изменившееся выражение лица Доротеи, и разобрался во всем с присущей ему скоростью.

Барбара набросилась на инспектора.

– Зачем? – кричала она. – Вы что, думали, что я буду вне себя от радости? Потрясена? Восхищена? Я просила вас не приходить. Я запретила вам приходить. А вы не только решили прийти сами, но и пригласили с собой Сальваторе, так? Вместе со всеми остальными – с Симоном, Деборой, Чарли… кого забыла? Ах да, Уинстона, с его матушкой и папашей. А как насчет моих соседей? Их вы тоже пригласили?

Томас поднял руки, как будто хотел защититься от нее, и Барбара поняла, что на этот раз она его достала.

– Барбара. Остановитесь. Послушай… – сказал инспектор.

– Не буду! – кричала сержант. – Ни за какие коврижки. Вы что, решили, что знаете, что для меня лучше? Как и все остальные? Ничего вы не знаете, инспектор. Вы просто выставили меня на посмешище перед коллегами, перед… – Она не могла продолжать. Эта была уже не злость, а нечто, для чего у Барбары не было наименования.

– Сальваторе я не приглашал, – сказал Линли. И, оглянувшись в сторону здания, где все еще продолжались танцы, продолжил: – Хотя нет. Не совсем так. Я пригласил его, но не приехать сюда из Италии. Он в любом случае собирался. Речь идет о курсах английского языка.

– Английского языка? И зачем ему нужны эти гребаные курсы?

– Без понятия. Можете спросить его сами. Я предложил ему остановиться у меня, и как только стало понятно, что он будет здесь именно сегодня…

– Вы решили, что это идеальный случай, чтобы сделать из меня посмешище. Поэтому и привели сюда и его, и всех остальных.

– Я совершенно не могу понять, откуда это пришло вам в голову. Почему, ради всего святого, – посмешище?

– Потому что я и есть посмешище, – расплакалась Хейверс, неожиданно поняв то, о чем --">