Наталья Николаевна Александрова - Ассирийское наследство 2009

Степа, тихо выругавшись, нагнулся к нему и прижал палец к шее, чтобы прослушать пульс. Пульса не было. Парень, был мертв.

Степа выхватил из мертвых рук автомат, бросился к заднему выходу из ресторана, где должен был стоять еще один боец, но уже издали увидел распростертое на полу безжизненное тело. Резко развернувшись, побежал к залу, чтобы предупредить Монгола, но неожиданно почувствовал легкий укол в шею. В глазах потемнело, воздух стал тяжелым и колючим, как битое стекло. Степа попытался вдохнуть, но дышать битым стеклом невозможно. Он споткнулся и тяжело рухнул на пол.

* * *

Монгол снова принюхался. Этот сладковатый запах ему определенно не нравился.

Степа подозрительно долго отсутствовал...

В зале вдруг стало светлее, хотя по-прежнему горели только свечи на столах. И все звуки стали громче, отчетливее, и душу Монгола наполнила странная беспричинная радость... Привычная звериная настороженность, оттесненная в темный уголок души, кричала об опасности. Все ощущения были такими, как будто Монгол принял большую дозу дури.

Он дернулся, потянул руку к кобуре, закрепленной под мышкой, но рука не слушалась, она стала чужой, посторонней. С трудом переведя взгляд на Шубу, Монгол увидел, что тот тоже явно не в себе. Шуба пытался что-то сказать, но из его горла вырывалось только бессвязное мычание. Большие руки лежали на столе и тряслись мелкой дрожью, в глазах горела адская смесь паники, ужаса и ненависти.

«Нас обоих подставили, – понял Монгол, – он точно так же, как я, не может шевельнуть рукой. Какая же сволочь все это устроила? Неужели Степа?»

В зале повеяло странным сырым холодом, и в дверях появились две призрачные фигуры.

Белая бесформенная одежда колыхалась, как плотный утренний туман. Лица незнакомцев закрывали золотые маски с черными провалами глаз, из-под масок на грудь ниспадали ярко-красные, вьющиеся крупными кольцами бороды.

«Дурью обкурили, – подумал Монгол, – что за хреновина мерещится?»

Он попытался шевельнуться, но тело было совершенно чужим. Не удавалось двинуть даже пальцем.

Привидения в золотых масках медленно, торжественно приблизились к столу, за которым, как манекены, сидели парализованные бандиты. Одни из краснобородых поднял руку, и в ней появился короткий широкий меч. Тускло блеснув в свете свечей, меч описал плавную кривую, и голова Шубы с гулким стуком покатилась по полу. Из разрубленной шеи ударил кровавый фонтан и тут же иссяк.

"Я сплю, – думал Монгол, – я сплю.

Проснуться бы, проснуться бы, проснуться бы!"

Но проснуться он не успел. Короткий широкий меч поднялся еще раз.

– Ну, что смотрела на выходных? – спросил Коля с хрустом потянувшись.

Магазин был пуст, делать совершенно нечего.

– «Рыбу-меч» взяла в прокате, – охотно ответила Татьяна, – ничего, приличный боевичок, Траволта в главной роли.

– Кончай базар! – прикрикнул Илья Борисович. – Жирный карась плывет!

Действительно, дверь магазина открылась, и, поддерживая под локоток удивительно красивую блондинку в кремовом кашемировом пальто, еле сходящемся на животике восьмого месяца беременности, вошел вчерашний крупный покупатель.

Илья Борисович, сложив руки на животе и маслено поблескивая предвкушающими прибыль глазками, вышел навстречу дорогому гостю.

– Стул даме вынеси! – вполголоса скомандовал он Коле.

– ..и до сих пор в салоне полно собачьей шерсти! – договорила женщина начатую на улице фразу.

Мужчина улыбнулся, подвел ее к моментально возникшему стулу и пошел за Ильей Борисовичем в святая святых, в директорский кабинет, где происходили самые интересные и приятные события – оплата самых крупных покупок черным, как негритянский вождь, налом.

– Что у вас творится? – капризным голосом обратилась дама к продавцам. – Вся улица перерыта, не подъехать! За углом пришлось парковаться – А мы-то тут при чем! – фыркнула невоспитанная Татьяна, с завистью взиравшая на отвратительно богатую блондинку с ее чудным пальто, сногсшибательными сапогами и умопомрачительным мужем.

Коля пнул некультурную коллегу под прилавком и, чтобы загладить ее мелкое хамство, подкатился мелким бесом к клиентке с развязно-угодливой улыбкой.

Он ценил свое место в приличном ювелирном магазине и не хотел рисковать им из-за такой мелочи, как скверный характер напарницы. Перед женой богатого клиента нужно прогибаться, вылизыватьее, забыв чувство меры и приличия.

– Может быть, вам кофейку --">