Сандра Лессманн - Королевский судья

обманчива. Ален знал, что этот человек, как и он сам, католик. Они были знакомы еще со времен гражданской войны.

— Иеремия! Иеремия! Блэкшо! Но как же это? Я думал, вас давно нет на свете! С Уорчестерской битвы, если говорить точнее.

— Как видите, жив, — улыбаясь, возразил собеседник. — Но меня долго не было в Англии, я вернулся в Лондон всего два года назад.

Ален радостно улыбнулся и обнял своего пропавшего друга. Они оба служили в королевской армии полевыми хирургами. После Уорчестерской битвы, когда Ален был взят в плен парламентскими войсками, они потеряли друг друга из виду. Просто чудо, что он снова встретил старого товарища.

— Где вы живете? — живо спросил Ален.

— Сейчас «У павлина».

— Тогда мы завтра утром там и встретимся. Вы мне расскажете, как жили все это время. Я бы просил вас отобедать со мной сегодня, но, к сожалению, тороплюсь на вскрытие.

Иеремия Блэкшо вопросительно поднял брови:

— Лекция по анатомии?

— Нет, речь идет о загадочной смерти. Инспектор поручил мне сделать вскрытие.

— Понятно. Ну что ж, встретимся завтра «У павлина». Не сомневаюсь, вы можете мне рассказать не меньше, чем я вам.

И Ален, улыбаясь, пошел своей дорогой. Он заметил, как в глазах Иеремии вспыхнуло хорошо знакомое ему любопытство. Его старый друг ничто не любил так, как сложные головоломки, и обладал особым даром разгадывать их с помощью одной лишь логики.

Вскрытие проходило в заднем помещении таверны. Здесь же позже должны были состояться и слушания, на которых присяжным, ознакомившись с делом, предстояло определить причину смерти. Так было принято в Англии. Войдя, Ален обнаружил у тела троих — цирюльника, который должен был помогать ему, врача и судебного медика Джона Тернера. Уже более трехсот лет медицина подразделялась на две ветви. Цирюльники, или хирурги, получившие специальное образование и организованные в гильдии, лечили только наружные болезни, а врачи, обучавшиеся в университетах, — внутренние. Так что доктор Уилсон только издали будет наблюдать вскрытие не марая рук. Но Ален уже привык к высокомерию врачей и старался его не замечать. Ждали только судью, сэра Орландо Трелонея, который непременно хотел прийти.

Тело лежало на грубом деревянном столе возле окна. Едва Ален и второй цирюльник начали раздевать и обмывать его, как в дверях появился судья. Трелоней, невероятно высокий, с мощным скелетом, казался еще выше из-за чрезмерной худобы. Запоминающееся лицо с холодными голубыми глазами и полными губами излучало силу воли и большой ум. Светлый парик в локонах покрывал его голову словно львиная грива.

Сэр Орландо Трелоней, стараясь не смотреть на тело, остановил взгляд на ожидавших его медиках.

— Вы уверены, что хотите присутствовать, милорд? — спросил Тернер.

Трелоней кивнул. Он еще никогда не был на вскрытии и при мысли об этом чувствовал легкий холодок. В отличие от континентальных стран, где уголовное уложение императора Карла V «Каролина» предписывало составление судебно-медицинского протокола, в Англии вскрытие для установления причин смерти не являлось обязательным. Было ли совершено преступление, решали инспектора моргов, как правило, не обладавшие ни медицинскими, ни юридическими познаниями. А поскольку эти плохо оплачиваемые чиновники не получали за вскрытие никакой дополнительной оплаты, они предписывали его только тогда, когда в убийстве подозревали конкретного человека, так как в случае осуждения часть его имущества перепадала самому инспектору.

Судья Королевской скамьи сэр Орландо Трелоней сожалел о том, что Англия в этом отношении отстала. Невозможно даже представить себе, сколько одних только отравлений не было раскрыто по данной причине. Сейчас же Трелоней был лично заинтересован в тщательном расследовании, так как на столе лежал не просто труп, а тело его друга и коллеги барона Томаса Пеккема, судьи Суда казначейства.

— Можете начинать, — сказал сэр Орландо, бросив шляпу и плащ на табурет.

Он поймал на себе нерешительный взгляд Алена Риджуэя. Цирюльник уже давно знал судью и понимал, какие тяжелые времена тот переживает. Всего несколько недель назад, после выкидыша, скончалась супруга судьи, не оставив ему детей. За пятнадцать лет брака они похоронили нескольких слабеньких младенцев, и теперь сэр Орландо остался с племянницей, сварливой старой девой, давно и безуспешно пытаясь выдать ее замуж. Вопреки желанию --">