Александр Зиновьевич Колин - Комедия убийств. Книга 2

пустой казны, влезать в долги, чтобы отрядить Диррахию обещанную помощь. Несмотря на безнадежность предприятия, басилевс собрал-таки отряд и бросил его в бой.

Дамы от ужасной скуки предавались обсуждению достоинств детей и недостатков… любовников. Ибо, хотя внимание герцога и льстило Арлетт и Гайте, их неспокойные натуры требовали пищи для горевшего в крови огня. Арлетт гасила пламя страсти с Витольдом де Байёлем, Гаита предавалась страсти с неким… Анонимом, истинное имя которого знала лишь веселая подружка Арлетт да самая верная, как все молчуны поневоле, — без языка-то не особенно разговоришься — служанка.

Еще один унылый день не предвещал ничего интересного. Впрочем, к полудню мужчины засуетились, раздались слухи о приближении армии ромеев, однако вскоре выяснилось, что войско-то — всего лишь отряд ватрангов. Никто как-то и не подумал, что Алексей не зря потратил последние средства, посылая на норманнов хотя и малочисленного, но очень злобного врага. Многие из наемников потеряли под Гастингсом друзей, братьев и даже отцов, затоптанных копытами норманнских жеребцов. Истинный виновник их бед, Вильгельм Завоеватель, довольно уютно устроился на английском престоле, вынудив новых подданных либо целовать стремя своего коня, либо искать спасения в бегстве. Ватранги басилевса ненавидели всех норманнов, откуда бы те ни происходили.

Урсус очень уж расшалился, чем отвлек мать от вышивания и беседы. Она выловила и строго наказала шалуна, отослав под присмотр девочек, старшей из которых была дочь Гаиты. Теперь дамы могли без помех поговорить о делах любовных, что они и собирались сделать, когда со всех сторон раздались звуки рыцарских рогов, вызвавших переполох в стане норманнов, ибо герцог с сыном отсутствовали. Женщины встревожились, они отложили рукоделие, а Арлетт бросила взгляд на самострел, с которым никогда не расставалась.

У Гаиты теперь был такой же арбалет, но она никогда не могла похвастаться большими успехами в поражении мишеней, мать Урсуса, напротив, находилась в превосходной форме. Впрочем, тревога показалась им напрасной, и дамы от скуки заговорили о вещах, далеких от сражений.

— Как ты можешь спать с таким медведем? — жеманно пожимая плечиками, спросила Гаита. Старшая, она обожала выуживать у младшей подробности любовных утех, особенно в той их части, когда дело касалось рыцаря Витольда, гиганта, которому Арлетт не доходила даже до плеча. — Как тебе удается остаться живой под ним? Говорят, он меняет коней через каждые пять миль скачки, даже самый могучий дестриер не способен долго нести его.

Если Гаита обожала слушать, то Арлетт, наоборот, — рассказывать.

— Мне не привыкать, — проговорила рыжеволосая чертовка. — Меня отдали за солдата Райнульфа по прозвищу Пузатый. Витольд не намного больше… — Арлетт схватила Гаиту за плечи и, прижавшись губами к уху подруги, начала рассказывать ей то, что любимица герцога так любила слушать.

— Правда? — округлив глаза, прошептала Гаита. — Как же тебе удавалось выдерживать это? Бедняжка…

Арлетт ответила длинной фразой, в конце которой Гаита отпихнула рыжеволосую болтушку от себя и сердито проговорила:

— Ты не от господина беременна, а от своего медведя!.. Не может быть, госпожа никуда не отпускает герцога от себя с тех пор, как мы здесь. Ты просто не могла, не могла забеременеть от него!.. Берегись, если он узнает…

Арлетт сложила губки бантиком и премило улыбнулась.

— Узнает? — спросила она с притворным удивлением. — Да ну? А вдруг ему донесут про Анонима? Как, думаешь, господин наш посмотрит на такое?

Гаита отпрянула от собеседницы:

— Как? Как он может… узнать?..

— Вдруг Паулита разболтает? — нежно улыбнулась Арлетт.

Гаита лишилась дара речи:

— Па-у-ли-та? Так ведь она же немая?!

— Разве Господь Бог наш Иисус Христос не сказал: «Скалы и камни возвестят…»? — сделав невинное личико, спросила Арлетт.

— Ты что, думала, я собираюсь предать тебя? — спросила Гаита с притворным удивлением. — Вовсе нет.

«Конечно, нет, подружка, — усмехнулась про себя Арлетт. — Я ведь могу назвать кое-кому имя Анонима… Боишься, что я опять рожу мальчика? Пусть наша великая госпожа боится, а не ты…»

— Думаешь, у Паулиты отрастает язык? — вполне серьезно глядя на подругу, спросила Гаита.

— Такое бывает, — неопределенно пожала плечами Арлетт. — Арнольдо говорил, что…

--">