Чарльз Уильямс - Глубокое синее море (др. пер.)

сотрясся, словно ему совсем не хотелось плыть дальше. Но потом он все-таки двинулся вперед.

Годдер прошел на среднюю палубу. Керин Брук только что вышла из своей каюты. Волосы ее были еще мокрыми, но она уже надела платье и сделала прическу.

— О-о! — воскликнул он. — Что случилось с моим боевым соратником?

— Он снова превратился в обычную женщину, — ответила она с улыбкой. Мажешь продолжать издеваться.

— Я сделаю кое-что получше, — ответил он тоже с ухмылкой. — Я последую твоему примеру.

Но сперва они направились к каюте Мадлен Леннокс. Казалось, прошли годы с тех пор, как они пытались сохранить ей жизнь. Мадлен спокойно лежала в постели, судя по всему, даже в том положении, накрытая все тем же легким покрывалом.

Годдер пощупал ей пульс, посмотрел на Керин и кивнул.

— Все нормально, — сказал он.

— Самое смешное заключается в том, что вечером она проснется и захочет узнать, что же произошло за это время, — заметила Керин.

Посреди ночи капитан Стин проснулся, но чувствовал себя еще очень слабым от наркотиков, которыми напичкал его Линд. Он смог встать лишь три дня спустя. В течение этого времени на вахте стояли попеременно Геральд Сведберг и второй помощник. Годдер нашел в капитанской каюте штемпельную подушечку, и они вместе с мистером Сведбергом сняли отпечатки пальцев с рук Майера. После этого они спустили его в море окончательно. Но на этот раз без всяких торжественных ритуалов.

После этого третий помощник начал допрашивать оставшихся в живых бандитов.

— Ни один из них не знает планов своих главарей, — сказал он Годдеру на другой день. — Во всяком случае, они так утверждают. И я думаю, что не лгут. Линд сам разработал план и держал его в тайне. Спаркс, например, не знает даже, что это за «Феникс», откуда он шел и куда должен был доставить Майера. Линд только дал ему определенные частоты и некоторые позывные, которые к тому же каждый день менялись. Ко всему прочему все было закодировано. Естественно, информация шла через радиотелеграф, так как радиотелефона у нас нет.

Как рассказал Сведберг, встреча должна было состояться ночью, «Феникс» должен был подойти с потушенными огнями. Спиваку было поручено сообщить о каком-то дефекте в машине, так что Майер и Красиски спокойно могли спуститься в резиновой лодке и отправиться на тот корабль. При этом все торжественно клялись, что во время этой операции никто не должен был пострадать. Третий помощник считал это вполне возможным, но, с другой стороны, не было никакого сомнения в том, что Линд и Майер были готовы в любую минуту открыть стрельбу, если в этом возникнет необходимость. Ведь она были вооружены даже более, чем хорошо.

Ну, а кто был виноват в том, что их план не удался и что шесть человек должны были расстаться с жизнью? Причем, одним из них стал Кениг, который был абсолютно невиновен. Возможно, причиной этого было его неосторожное замечание, когда он рассказывал компании о том, как бы он заснял эпизод гибели Эгертона. А может, подозрение Линда возбудило вмешательство Мадлен Леннокс?

Самый верный ответ на эти вопросы, возможно, дала Керин Брук. Она сказала, что, судя по всему, Линд был душевнобольным. Параноик на грани сумасшествия. И любая фраза, сказанная без всякого умысла, могла вызвать в его мозгу цепную реакцию.

«Леандр» продолжал бороздить волны Тихого океана. Людей на его борту было мало, вид у судна был далеко неважнецкий, он весь пропах гарью, но тем не менее он должен был добраться до Манилы самостоятельно — причем с опозданием не больше чем на сутки.

Эштони Гутирреца повысили в должности — теперь он стал стюардом в столовой. Капитан Стин вскоре приступил к своим обязанностям.

Спаркс, как и обещал, починил аппарат, посылающий сигналы бедствия. Ему даже удалось связаться с кораблем, который смог передать его сообщение дальше. Таким образом, они снова восстановили связь с остальным миром. Со всех сторон к ним поступали просьбы об информации, и Годдер мог себе представить, какими сенсационными сообщениями пестрела мировая пресса.

На третий день, к вечеру, Годдер приготовил коктейль из джина и тоника и отыскал Керин Брук, которая любовалась заходом солнца на носовой части средней палубы. Облокотившись на поручни, они восхищались игрой красок. Потом к ним подошел Стин и уже, наверное, в двенадцатый раз сообщил им, что все, что они пережили, просто ужасно.

С благочестивым неодобрением капитан --">