Димитр Пеев - Седьмая чаша (сборник)

ДИМИТР ПЕЕВ СЕДЬМАЯ ЧАША ПОВЕСТИ

ВЕРОЯТНОСТЬ РАВНА НУЛЮ

Часть первая

I. ПОЛУНОЧНЫЕ ШИФРОГРАММЫ

13 июля, воскресенье

Ковачева разбудил телефонный звонок.

Он сразу же привычно посмотрел на часы. Было начало седьмого. Кому он понадобился в такую рань? Скорей всего, ошибка. Но, может, из управления? Как бы то ни было, придется откликаться на назойливое дребезжанье, не то проснется жена. Соскочив с кровати, он вышел в холл к телефону.

— Доброе утро, товарищ полковник! — зарокотал в трубке бас генерала Маркова. — Вроде бы не вовремя звоню, вы уж извините и за воскресенье, и за ранний час. Надеюсь, понимаете — по неотложному делу. Неотложному!

— Что случилось, товарищ генерал? — тихо спросил Ковачев.

Жена все-таки проснулась. Стояла в дверях спальни — сонная, с недоумевающим взглядом.

— Случилось то, что вам надо немедленно ехать в Варну. Вместе с Петевым и Дейновым. Они уже в курсе. Товарищу полковнику, как и положено, звоню последнему — чтоб он прихватил лишних пятнадцать минут сна…

— Благодарю. Подробности будут?

— Все подробности узнаете из шифровки. Ее передаст вам Петев. Самолет в восемь пятнадцать, машина будет у вас в семь тридцать. Времени хватит, верно? Минев знает о вашем прилете, будет ждать в управлении.

Пока Ковачев брился и стоял под душем, жена приготовила ему чемоданчик. К таким вызовам она давно привыкла.

Шифровка была лаконичной. Минувшей ночью (точнее, за минуту до полуночи) спецслужба перехватила странную радиограмму, переданную в эфир в районе между Золотыми песками и Балчиком, где-то возле Кранева. Те, кто засек передачу, по «почерку» предположили, что неизвестному радисту что-то мешало. Вероятнее всего, передатчик находился в автомашине — радист воспользовался ее аккумулятором.

Вот и весь текст шифровки. Остальное предстояло распутывать.

В Софийском аэропорту у них еще хватило времени выпить по чашечке кофе. А в Варне ждала машина, и они с места в карьер понеслись в город.

В кабинете, кроме начальника окружного управления генерала Минева, чинно сидел человек в очках, представившийся майором Симовым из отдела дешифровальной службы. Минев ознакомил Ковачева с материалами. По тону его трудно было понять, обижен ли он, что министерство скоропалительно передало дело софийской группе, или радуется, что в самый разгар курортного сезона не придется самому копаться в такой заурядной истории.

Впрочем, знакомство с материалами не затянулось. Действительно, в 23.59 седьмая станция перехвата засекла тайную передачу. Электронная автоматика не только записала сигналы, но мгновенно задействовала подстанции Б и В. Три луча пересеклись в квадрате Л-17, где зафиксировали стационарный радиоисточник. Туда немедленно выехали оперативники, но, когда через четверть часа группа оказалась на предполагаемом месте, вблизи не было ни души. Ни одного автомобиля в окрестностях, ни одного строения вокруг.

Пока оперативные машины безуспешно прочесывали окрестности, перехваченные сигналы были переданы в Софию. Дешифровальная машина в министерстве бесстрастно проглотила пятизначные группы цифр, «жевала» радиограмму несколько часов и наконец в восьмом режиме алгоритма ЕФ-3 выплюнула дешифровку. Оказалось, передача велась на английском языке. В переводе текст выглядел так:

«…ПЕСКИ ДВЕНАДЦАТЬ ОТЕЛЬ ИНТЕРНАЦИОНАЛЬ О'КЭЙ ЭКСТЕРЬЕРА УСЛОВИЯ ЖАЛКИЕ МЭРИ И ДИНГО ЧЕРЕЗ ТУРЦИЮ МАМАН».

Повертев листок с переведенным текстом, Ковачев положил его на стол.

— Гм… динго. Не о дикой ли австралийской собаке идет речь? И куда — «через Турцию»? К нам или от нас? Вроде и расшифровали, а поди разберись!

— То-то и оно, — сказал Минев. — Вероятно, она еще и закодирована. Однако пора выслушать соображения майора Симова.

— Действительно, в дешифровке сориентироваться трудно. Надо иметь в виду, что начало радиограммы отсутствует, мы располагаем текстом лишь с того момента, когда включился магнитофон. Передача --">