Сергей Ермаков - Кровавая ротация

за что не скажешь, что русская.

— Эй-эй, куда? — спросил Саша, загораживая проход.

— Пусти ее, Саша, это же Султана! — приподнялась Татьяна в кресле.

— Та самая? — с удивлением спросил Александр, разглядывая дочь олигарха. — Не узнал…

За Султаной в гримерку вошел худой очкарик с лицом вырожденца так выдающего жителей маленьких европейских стран.

— Good day! — поздоровался он со всеми.

— Мой жених, — представила очкарика Султана, — отпрыск королевской крови. Не красавец, конечно, зато барон.

Не «красавец» нелепо тряс головой и совсем не был похож на какого-нибудь высокомерного аристократа.

— Решила породниться со знатью? — спросила Светлана.

— Решила, — ответила Султана, присаживаясь без приглашения в кресло, — а что в этом зазорного?

Жених присел рядом с ней.

— Ничего, — ответила Света и продолжила укладывать костюмы.

— А я вот узнала, что вы в городе и решила, дай, думаю, зайду, навещу старых знакомых. Узнаю как дела в России, я ведь теперь не въездная.

— А что так? — спросила Татьяна.

— Отца оклеветали, — скривив физиономию, ответила Султана, — сейчас судимся. Но ничего, мы еще вернемся и мой папа станет когда-нибудь президентом России!

— Высоко метит, — сказала Татьяна.

— По полету, — ответила Султана.

— А где сейчас твой отец? — спросила Татьяна.

— А вы что первый Российский канал не смотрите? — изумилась Султана. — Там про Петровского часто говорят.

— Мы в России уже три месяца не были, — ответила Татьяна, — сначала Испания, Португалия, потом Франция, Германия, Швейцария, теперь вот Англия. Некогда телевизор смотреть, выспаться бы.

Султана состроила презрительно-завистливую физиономию, типа — фу ты, ну ты!

— Мой сейчас папа живет на собственном острове в Тихом океане, — ответила Султана, медленно покачивая ножкой и так же медленно произнося слова, — у нас свой остров в океане, на нем замок, резиденция, поле для гольфа, катера, яхты, самолет…

— Пароход, — подсказал Саша.

Султана смерила морпеха презрительным взглядом.

— А сама-то ты теперь чем занимаешься? — спросила Татьяна.

— Я учусь в Гарварде вот с этим вместе, — кивнула она на аристократа, который сразу же стал кивать своей головой на худой шее, и спросила вдогонку. — Ну как там Россия? Как Москва? Что Тоцкий-то жив еще?

— Давно его не видела, — ответила Татьяна, — только слышала о нем, что после одного заточения в холодном подвале Тоцкий стал страдать недержанием мочи. Поэтому на шоу-бизнесе ему пришлось поставить крест. Кому из артистов приятно будет, когда от его продюсера мочой за версту воняет? Работает, по-моему, теперь Тоцкий кассиром в каком-то театре.

Султана помолчала секунд пятнадцать, кусая губы, и выпалила, обращаясь исключительно к Татьяне:

— А ты знаешь, ведь хорошо, что я тогда не стала с тобой соревноваться в конкурсе. Не мое это песни петь. Я теперь даже в ванной не пою и караоке дома у меня нет. И чего мне тогда взбрело в голову в певицы лезть, не знаю даже? Ездить с гастролями, не высыпаться, горло драть в клубах перед шоферней, зачем мне это, ведь у меня итак все есть? Это тебе надо задницу рвать, вилять ею, чтобы наверх пробиться, а я итак наверху!

— Ты пришла чтобы мне все это высказать? — спокойно спросила Татьяна. — Себя оправдать пришла?

— Да нет, — пожала плечами Султана, — просто…

Она высокомерно поморщилась, словно сидела на алмазном троне, а все остальные на мешках с черноземом, всем своим видом говоря — что мне принцессе, мол, перед вами трубадурами оправдываться? И тогда обычно спокойная Светлана взорвалась, как бомба!

— Из-за твоей прихоти погиб мой муж, — воскликнула она, с силой захлопнув чемодан, — а теперь ты пришла и говоришь, что осознала наконец, что не в свое дело полезла! Пришла «просто»…

— А что мне извиняться перед вами что ли? — с вызовом вопросила Султана.

— А почему бы и нет? — сказал Светлана, вставая с места. — Хотя зачем нам твои извинения? Ими моего Игоря к жизни не вернешь! Так что лучше вали отсюда подобру-поздорову на остров к своему папаше, пока я тебе твои крашенные космы не повыдирала!

Аристократ, почувствовав, что пахнет жаренным вскочил со своего места и стал что-то лепетать по-английски, размахивая худыми, как прутики, ручками.

— Но-но, — вскочила с кресла Султана, — не приближайтесь ко мне, иначе я позову охрану!

Татьяна только --">