Кристианна Брэнд - В кругу семьи. Смерть Иезавели (сборник)

и не проявляла нежности, сохранив в неприкосновенности свою беззаботную смешливость, которая так притягивала его когда-то. Но ведь мужчине требуется нечто большее, чем веселый смех, а теперь он и вовсе звучал безжалостно и неуместно. Клэр же была нежна и проявляла понимание. А для Элен серьезный кризис в их отношениях был всего лишь мыльной оперой.

– Это вовсе не повод для шуток, Элен, – возмутилась Клэр.

– А что еще прикажешь мне делать?

– Мы должны найти какой-то выход.

– Какой тут может быть выход? – возразила Элен. – Если Филип любит другую, уверяю тебя, у меня нет ни малейшего желания продолжать с ним жить, но у нас нет денег на развод, у нас ребенок, и мне надо на что-то существовать. Кстати, Филип, ты мог бы и не затевать весь этот спектакль, уходя спсть в другую комнату, сказал бы прямо, что я теряю сексуальную привлекательность. А то я уже начала за тебя переживать!

Клэр с благодарностью посмотрела на Филипа, который стоял, потупившись, и чувствовал себя крайне неловко.

– Я не могу позволить себе подобный скандал, – заявил он, возвращаясь к щекотливой теме развода. – Это меня погубит. Сейчас у меня появилась возможность специализации, а такие события губительны для врачебной практики, особенно в гинекологии.

– Все это очень печально, Филип. Я только не пойму, кто твоя настоящая жена: я, которая живет с тобой рядом, но и только, или Клэр, которая живет с тобой, но на стороне? Надеюсь, ты понимаешь, о чем я, – спросила Элен, склонив голову набок.

Клэр энергично запротестовала. Элен, уже готовая расстаться с мужем, поинтересовалась со свойственной ей практичностью:

– А ты можешь рассчитывать на наследство? Ведь дед вам обоим должен что-то оставить?

– Вряд ли нам что-то светит, – твердо ответил Филип. – Дед меняет завещание по два раза в год, и никто из нас не может быть уверен в результате. Правда, он всегда возвращается к исходному варианту, но сердце у него такое слабое, что он в любую минуту может загнуться и оставить нас в весьма затруднительном положении.

– Полагаю, ты можешь рассчитывать тысяч на десять?

– Да, что-то около того.

– По-моему, это несправедливо, – вмешалась Клэр. – Ты единственный мужчина в семье, а вся недвижимость и деньги отойдут Пете, хотя она девчонка.

– Ее отец был старшим сыном, а она его наследница. Так что все логично. Я всегда знал, что так и будет.

– Но не когда ты вернулся из Америки. Тогда дед хотел сделать наследником тебя, но вмешался Стивен Гард и все испортил.

– Похоже, мыльная опера превращается в торги, – иронично заметила Элен. – А вот, кажется, и остальные подтянулись, так что нашу увлекательную дискуссию придется прекратить или же продолжить в машине.

Она вышла в холл, чтобы встретить гостей.

– Привет, Эдвард. Здравствуй, Пета. Все-таки вырвалась из своего кошмарного госпиталя?

Пета стала с возмущением распространяться о кознях старшей сестры, которая устраивает инвентаризацию всякий раз, когда кто-нибудь собирается в отпуск. А Эдвард сообщил о своем новом психоаналитике.

– Он просто потрясающий, все время вяжет, а еще сказал, что я могу впадать в транс – ходить и что-то делать, а потом ничего не помнить…

– А почему он вяжет? – поинтересовалась Элен, заворачивая Антонию в несколько шалей и тем самым полностью обездвиживая девочку.

– Это успокаивает пациентов, и они не боятся говорить о себе…

– Элен, бога ради, не бери с собой шерсть, иначе мы всю неделю будем слушать о прострациях Эдварда…

Когда все спускались с лестницы, Пета взяла Элен под руку.

– Это твой первый отпуск за несколько лет, Нел. Ты, наверное, очень рада.

– Чрезвычайно, – сухо ответила Элен. – Белла доведет меня до безумия, поучая, как надо обращаться с детьми, а в перерывах твой дед будет убеждать меня завести их как можно больше – я имею в виду детей. Чего я сделать не могу, потому что у Филипа безумный роман с Клэр и он, храня ей верность, теперь спит один.

Все погрузились в машину: Филип с двумя кузинами – Петой и Клэр, его жена Элен и Эдвард Тревис, их сводный кузен, чья бабка Белла в 1890-х годах была любовницей сэра Ричарда, а в настоящее время приходилась ему законной женой. Филип с мрачным видом сел за руль, испытывая стыд и отчаяние при мысли о том, что его не могут поделить две женщины. Сидевшая рядом Клэр уже сожалела, что их любовь стала известна Элен, которая сделала из нее посмешище. Пета, обхватившая длинными ногами упакованные ножки от --">