Эллери Куин - Дверь в мансарду. Зубы дракона

он массивной рукой. — Я не интересуюсь началом жизни. Я интересуюсь ее концом.

Никто не стал объяснять, что он подразумевает, поскольку доктор Макклур был заклятым врагом смерти.

* * *

Некоторое время все молчали. Доктор Макклур не только постоянно имел дело со смертью, но и обладал мощной духовной энергетикой, заставляющей людей притихнуть, часто помимо их воли. В нем чувствовалась какая-то чистота, будто скопившаяся пыль и земная грязь стерилизовались от контакта с ним, а у собеседников возникала неловкость, и они начинали думать о карболке и белых халатах. Одним словом, его воспринимали как верховного жреца некоего эзотерического культа. О нем ходило немало легенд.

Деньги и слава для него ничего не значили, возможно, потому, как утверждали завистники из числа его коллег, что и того и другого у него хватало с избытком. К большинству людей он относился как к насекомым, копошащимся под окуляром микроскопа, и считал их пригодными лишь для лабораторных исследований. А когда они начинали его раздражать, он нетерпеливо прихлопывал их своими большими волосатыми руками.

Доктор Макклур был человеком рассеянным и неряшливым. Никто не помнил, когда он носил хоть какой-то другой костюм, а не этот, старый, коричневый, мятый, с потрепанными лацканами и манжетами и небрежно болтавшийся на плечах. А еще он был человеком физически сильным и очень усталым и, хотя выглядел моложе своих лет, в то же время казался столетним старцем.

Любопытный парадокс: этот суровый человек, внушавший людям искренний страх и заставлявший их чувствовать себя детьми, сам был сущим ребенком во всем, кроме его работы. Он часто бывал сердит, беспомощен, а в большом обществе — даже робок и совершенно не сознавал, какое впечатление производит на окружающих.

Теперь Макклур не отводил от Карен страстного, умоляющего взгляда — так смотрят дети на мать в минуты крайней опасности — и недоумевал, почему все внезапно смолкли.

— А где Эва, Джон? — торопливо спросила Карен. Когда доктор смущался и не знал, что ему делать, у нее обычно пробуждалось шестое чувство.

— Эва? По-моему, я ее видел…

— Я здесь, — откликнулась высокая девушка, стоящая на ступеньке павильона. Но не стала к ним подходить.

— Вот она, — с облегчением подтвердил доктор Макклур. — Ну как, тебе удалось развлечься, дорогая? Ты хочешь…

— Где ты была, милочка? — поинтересовалась Карен. — Ты здесь со всеми знакома? Это мистер Квин, я не ошиблась? Мисс Макклур. А это…

— По-моему, мы все уже когда-то встречались, — ответила Эва Макклур с легкой, светской улыбкой.

— Нет, мы с вами никогда не встречались, — искренне возразил мистер Квин и тут же встал.

— Папа, у тебя опять съехал галстук, — заметила мисс Макклур, проигнорировав мистера Квина и холодно глянув на остальных мужчин.

— О, — вздохнула Карен. — Его просто невозможно привести в приличный вид.

— Со мной все в порядке, — промямлил доктор Макклур и отошел в угол.

— А вы тоже пишете, мисс Макклур? — полюбопытствовал поэт.

— Я ничего не делаю, — любезно пояснила девушка. — Извините меня, Карен. Кажется, я вижу… — И, оставив разочарованного поэта и других гостей, она скрылась в толпе беспрестанно сновавших взад-вперед японских слуг. Их наняли на этот вечер, и они подавали собравшимся всевозможные невиданные экзотические блюда. Однако Эва больше ни с кем не говорила и, не оборачиваясь, проследовала к маленькому мосту в глубине сада. Вид у нее был очень хмурый, даже сердитый.

— У вас очаровательная дочь, доктор, — пропыхтела русская дама-писательница. Ее огромная грудь колыхалась под блузой из тюля. — Приятно видеть столь здоровое и свежее существо!

— Да и как ей такой не быть! — откликнулся доктор Макклур, поправляя галстук. — О ней хорошо позаботились. Вот и вырос отличный образец.

— У нее великолепные глаза! — отнюдь не поэтически заметил поэт.

— Но, как мне кажется, слишком холодные.

— О, Эву рассматривают, точно она на сцене, — улыбнулась Карен. — Кто-нибудь хочет еще чаю?

— По-моему, замечательно, что у вас нашлось время для воспитания девочки, доктор, — вновь запыхтела русская дама.

Доктор Макклур посмотрел сначала на поэта, потом на русскую даму, — у обоих были плохие зубы, и к тому же он терпеть не мог обсуждать свои личные дела с посторонними.

— Джон находит время для всех, кроме самого --">