Макс Кранихфельд - Рассказы

Рассказы

 Двухгадюшник

Это слово особое. Из нескольких тысяч слов составляющих великий и могучий русский язык есть только несколько десятков тех, которые не затерлись от привычного каждодневного употребления и рождают отклик в душе слышащего их. У любого кадрового офицера слово "двухгадюшник" такой отклик вызывает однозначно, причем в зависимости от личной погруженности в проблему, обозначенную этим понятием, сила отклика варьируется от презрительной улыбки, до неудержимого приступа тошноты. Первоначально "двухгадюшник" в процессе эволюции произошел от "двухгодичника" так назывался человек по сущему недоразумению надевший военную форму после окончания гражданского ВУЗа, сроком на два года в звании лейтенант, еще порой кадровые офицеры зовут таких "тоже лейтенанты" - первое слово обязательно подчеркивается голосовой интонацией. Итак лейтенант-"двухгадюшник" в эволюционной цепочке Homo militaries (человека военного) находится где-то на предпоследнем месте снизу - между солдатом первогодком и прослужившим год черпаком. Конечно при большой сообразительности, огромном упорстве и неком мазохизме он может со временем поднять свой статус почти до царя военной природы - полковника, или даже генерала, а то и стать венцом военного творения (вспомните кто у нас министр обороны). Но сразу оговоримся, что такие случаи чрезвычайно редки, как правило, средний двухгадюшник мелок, прожорлив, ленив и несообразителен, а, следовательно, практически не имеет шансов пробиться на верх военной пищевой цепочки.

  На нашем полигоне в свое время, генерал приказал всем офицерам в обязательном порядке носить на форме значки об образовании. Так многие полигоновские негодяи, в жизни не имевшие отношения к институтам и студенческой вольности, а закончившие нормальные военные училища, все же поналепили на грудь гражданские ромбики. Спросите зачем? Увидев гражданский ромбик и сообразив, что перед ним ни кто иной, как задержавшийся в армии "двухгадюшник" любой командир и начальник только махал рукой, не желая тратить время и силы на воспитание заведомо бестолкового офицера.

  Лейтенант Веня Дмитриенко прибыл на испытательный полигон в конце лета, он закончил какой-то провинциальный филиал МАИ и на этом основании кто-то в Главном Управлении Кадров решил, что Веня вполне сможет заняться испытанием ракет. Решения Главного Управления Кадров, как и пути Господни, порой неисповедимы. На нашем полигоне встречались субъекты и почище чем выпускник МАИ - было несколько моряков, пара десантников, а однажды даже неведомым образом у нас очутился военный переводчик. Так что в явлении Вени никто не усмотрел бы ничего экстраординарного, если бы сразу же на остановке автобуса пришедшего с вокзала он не повстречал начальника штаба полигона полковника Злобнотворского.

  Как уже говорилось, прибыл к нам Веня в конце лета, жара под пятьдесят, горячий ветер бьет в лицо как из открытой духовки и ко всему еще пыльные дожди. Это когда идет дождь, но от жары капли воды испаряются в воздухе, не долетая до земли, а вниз вместо желанной влаги валится пыль. Надо сказать, Веня весьма гордился своим новым положением в обществе, поэтому приехал не как нормальный человек в майке и спортивных штанах, а полностью в лейтенантской форме. Но жара с непривычки подействовала на него довольно сильно, потому из автобуса он выходил без пилотки и в полностью расстегнутой рубашке, из-под которой весело выглядывала майка с Микки Маусом. Стоявшего на остановке начальника штаба от его вида чуть не хватил удар. Полковник Злобнотворский известен был своим диким, необузданным нравом и фанатичной верой в то, что только скрупулезное соблюдение всех канонов ношения военной формы одежды и отличная строевая выучка отличают российского офицера от обезьяны. А потому, когда полковник замечал у офицера хоть малейшее отклонение в этих двух важнейших вопросах, он буквально зверел. Обычно, когда Злобнотворский выбирался из штаба и отправлялся в путешествие по городку, неважно куда и зачем, на его пути все мгновенно вымирало, всякая жизнь останавливалась, а любое существо в погонах готово было испариться на месте или забиться в какую-нибудь щель лишь бы его не заметили. Можете себе представить какое впечатление произвел Веня со своим Микки Маусом на начальника штаба. А уж как впечатлился сам Веня, когда с первых же шагов по земле полигона на него --">