Давид Игоревич Выходец , Иван Владимирович Чумак - След золотого обоза

понимал, какое сложное дело предстоит им. Легко сказать — эвакуировать ценности. Их же в карманах не вывезешь…

— Никогда не думал, что буду иметь дело с таким богатством, — нарушил тишину Петр Иванович, — да, видно, придется. Вот правительственная телеграмма, — положил он на стол серую бумагу, — приказывают не оставлять золото врагу.

— Трудно будет, — тихо, словно про себя, сказал Сергеев. — Все дороги перекрыты.

— Единственная возможность, — переступил с ноги на ногу Артем Груша, — пробиться с эшелоном на Чернигов и таким образом вместе с ранеными вывезти ценности из города.

— Эшелоны на железных дорогах постоянно обстреливают и грабят, — возразил Сергеев. — Может, и удалось бы проскочить, если бы имелась сильная охрана. Да где же ее взять?

Груша ничего не ответил. Денисенко глянул на окно, за которым по-прежнему шел дождь. Но иногда небольшой ветерок все же раздувал косматые тучи, и тогда кое-где проступала синяя лазурь неба. От этого короткого проблеска на душе становилось легче.

— Другого выхода нет, — снова заговорил Артем.

— Я тоже его не вижу, — поддержал заместителя Петр Иванович. — Но все это, хлопцы, разговоры. Надо немедленно, вместе, здесь и сейчас сесть и разработать четкий план маршрута: от банка к вокзалу и дальше — по железной дороге. Через шестнадцать часов, ровно в полночь, эшелон должен отправиться. Наши части, думаю, продержатся еще не больше суток…

— Хорошо бы для сопровождения использовать бронепоезд, — предложил Остапенко.

— Неплохо, — согласился Денисенко, — но он у нас один, да к тому же поврежден. В мастерской всю ночь паровоз ремонтировали. Успеют ли к сроку?

— За бронепоездом белые всегда особо охотятся… — высказал сомнение Райнис.

Совещались долго, пока Денисенко не предложил свой план операции: взвод красноармейцев, обычно выполнявший особые задания ЧК, во главе с Райнисом погрузит ценности на пять подвод, отправится с ними на станцию и там, в обстановке строжайшей секретности, перенесет их в один из вагонов. Тем временем из депо должен выйти отремонтированный бронепоезд. Чем раньше эшелон отправится, тем больше шансов на успех у него будет. Днем белым труднее напасть на след, а до Чернигова не так уж и далеко.

Против этого плана возражений не было.

— Тогда за дело! С эшелоном, товарищи, посылаю Райниса, потому что он уже выполнял подобные поручения Феликса Эдмундовича. Счастливого вам пути, — обратился он к латышу.

Райнис ушел. Вскоре покинули кабинет Денисенко, Кущ и Остапенко, которым также дали срочные поручения. Надолго у председателя задержались лишь Груша и Сергеев.

ТАКАЯ ЦЕННАЯ БУМАЖКА

Чернявый спешил. Даже забыл проверить, хорошо ли закрыл дверь синей будки, в которой чистил обувь. Он почти бежал, грея в кулаке небольшой клочок бумаги.

«Она стоит миллионы», — не покидали его слова, сказанные незнакомцем.

Тяжело дыша, он добрался, наконец, до своего дома и сразу же поднялся на чердак, предварительно трижды тихонько свистнув, чтобы Семенов ненароком не прострелил ему голову.

— Принес? — послышалось из темноты.

— Да, но сперва дайте дух перевести.

— Ладно. Что слышал от гостя?

— Я его и разглядеть не успел. Зашел человек в надвинутой кепке, назвал пароль и вместе с деньгами сунул мне эту бумажку. А с порога уже добавил, что, мол, надо спешить.

— Это я и без него знаю, — буркнул поручик, доставая из-за дымохода башмаки.

Хозяин спустился с чердака, осторожно вышел на улицу и, осмотревшись, быстро вернулся обратно.

— Тихо…

— Тогда пойдем, Лозенко. Теперь обратно — в штаб, за новыми погонами, — Семенов поднялся, стряхивая с себя солому.

К окраине города деникинцы добрались окольными путями. Когда позади осталась последняя хата, Семенов присел на корневище поваленного ветром клена.

— Спрячь. Попадешь к красным — проглотишь незаметно. А я и так запомнил, что там написано. Доберешься к своим — вручишь бумажку господину полковнику.

— А вы? — удивился Лозенко. — Разве вы не пойдете со мной?

— Никуда я не денусь, — успокоил офицер, — но если туго придется — беги. — Он замолчал, оглянулся, потом добавил:

— А я прикрою. Оружие то при мне…

Дальше первым двинулся Лозенко, за ним неподалеку шел Семенов. Пробравшись мимо хуторка, где справа и слева слышались выстрелы, они оставили позади огороды с высокими сорняками и пересекли овражек. Сразу --">