Юрий Германович Бомбицкий - Йошкин кот

Займусь всерьёз твоей судьбой,

Клянусь тебе, отдам все силы,

Чтоб ты не стал как Овда злой.

От этого дурного места

Домой скорее унесу».

А кот движеньем рыжей лапы

Убрал с её щеки слезу.

Покинув лес зловещий, мёртвый,

Открылась жизни кутерьма,

В округе всё зашевелилось:

От лося и до комара.

Кот ощутил большую силу,

Казалось, мог весь день бежать,

Выносливо и неустанно

Препятствия превозмогать.

Легко, совсем непринуждённо,

Метался средь травы лесной,

То исчезал, то появлялся

Как призрак, обуян весной.

Наевшись, насладившись мощью

Огромных сил дарёных чар,

Невидим к бабушке подкрался,

Она воскликнула: «Кошмар!

Пырыс, ты как здесь очутился?

Ох, напугал же ты меня!

Неужто Овда наградила

Такой способностью тебя?»

«Храни в секрете свои силы,

На свете больше нет таких,

Не все принять способны чудо,

Ты можешь напугать иных.

Терпимым стань к обидам, сплетням,

Храни добро, не помни зла,

Себе знай истинную цену,

Не растеряй души тепла».

«Не поддавайся искушеньям,

Пойми, гордыня – тяжкий грех.

Будь добрым, смелым, благородным,

Не ставь себя превыше всех».

Пришли домой, зажили мирно,

Погрязнув в суетной возне,

Никто сполна не знал из местных,

Что было нового в коте.

Ученье Ёшка продолжала

На протяжении многих лет,

Пырыс как отрок с уваженьем,

Внимал любой её совет.

Стал любопытен чересчур,

Внимая жадно все новинки,

За воеводой наблюдал

И подражал его ухмылке.

Все улочки ему родные,

Доступен каждый уголок,

Любые тайные проходы

Не глядя, он облазить мог.

Сидел, вникал, как ловят рыбу,

Плетут корзины, вяжут, шьют,

Строгают, пилят, ставят срубы,

Любил глазеть на всякий труд.

Привыкнув к толкотне людской,

Был близок с городским народом.

Любил свой Царевококшайск

Сильней и крепче с каждым годом.

Поправился, заматерел,

Довольно крупным стал котярой,

Отличный аппетит имел,

Не насыщался мышек парой.

Томимый голодом порой,

Он прибегал к волшебным чарам,

Из вида ловко пропадал,

Для рыбаков бывал кошмаром.

Исчезнет, рыбу умыкнёт

У тех, кто ловит, незаметно,

На мягких лапах унесёт,

Как будто лещ летит по ветру.

Нередко видели, крестясь,

На берегу реки Кокшаги:

Летит плотва или карась

К густым кустам или в овраги.

Всегда ругались: «Ёшкин кот!!!»,

Пропажу рыбы замечая,

А кот довольно поедал добычу,

Пусть она чужая.

Но знали все, кто виноват

В пропаже свежего улова,

И лишь предательски следы

На снеге появлялись снова.

Нападение бунтовщиков

Однажды вещий сон узрев,

Старушка быстро пробудилась,

Залепетала: «Как же быть?

Беда какая приключилась!

Явилось мне, что лиходеи

На Царев город нападут,

Сломают крепостные стены,

Затем разграбят и сожгут.

Откуда силы дожидаться?

Как защитить честной народ,

Покуда, не поторопившись,

Подмога с юга не придёт?»

В то время воевода с войском

В Казань отправился в поход,

Остался город без поддержки,

Одна ограда не спасёт.

«Три дня пути туда добраться,

Три дня отряд назад пойдёт,

Дойти ребята не успеют,

Пять дней осталось до невзгод».

Кот подал знак: «Готов в дорогу!»

Скорей помчится со всех ног.

«Пусть пишут грамоту скорее,

Чтоб передать её он мог!»

Не тратя дорогих мгновений,

Бумагу в зубы кот схватил,

Со всей своей волшебной прыти

К заветной встрече припустил.

Летел стрелой неутомимой,

Два дня в пути уже провёл,

В Казань пробрался незаметно,

Пока по сроку не подвёл.

Не тратя времени напрасно,

Письмо немедля преподнёс,

Нахмурил брови воевода,

Приказ служивым произнёс.

Опять два дня бежал, как заяц,

Пересекая вёрст длину,

Ценить, не успевая с ходу

Пейзажей дивных новизну.

Добрался в Царевококшайск

И мигом в милый дом старушки,

Уставший очень, рухнул спать,

На распушённые подушки.

Крутились уши неспокойно

И лапы дёргались в ответ,

Пырыс лежал, раскинув тело,

Пока не наступил рассвет.

Тихонько крепость оживала,

Неспешно гомон нарастал,

Тревога в воздухе витала,

Здесь каждый нервно ожидал.

Неравный бой навис ненастно,

Которому никто не рад,

Крестьянский люд с подспорьем

Скудным немногочисленных солдат.