Анастасия Викторовна Астафьева - Козье болото

Змей остановился и указал Ивану на приколоченную к дереву доску в форме стрелы с надписью.

— Баба Яга, — вслух прочитал тот.

— Именно так. Если мы пойдем по этой тропинке, то окажемся в гостях у самой уважаемой нашей жительницы…

— Простите, — растерянно произнес Иван, — это что, шутка?

— Зачем шутка? Яга Ягишна — почтенная женщина. Идемте.

С этими словами Змей Горыныч свернул на тропинку, теряющуюся среди деревьев, и парню ничего не оставалось, как последовать за ним. Средняя голова проводника обернулась на ходу и, внимательно глядя молодому человеку в глаза, спросила:

— Почему вы так всему удивляетесь? Вчера еще, когда я пришел с вами знакомиться, я заметил, какую реакцию вызвал у вас мой, так сказать, внешний вид. Вас разве не предупредили о том, куда вы попали?

Иван встал, как вкопанный и с искренним недоумением спросил:

— А куда я попал?

Змей едва заметно усмехнулся:

— Вам приходилось читать в детстве сказки?

— Конечно. Я очень их любил…

— И вы до настоящего времени были уверены, что все это сплошная фантазия, выдумки дедушек?

Иван не знал, что сказать.

— Но я-то настоящий, — продолжал Змей Горыныч, — не фантазия! Я из мяса и костей. И все здесь настоящее, реальное. Люди не на столько умны и гениальны, чтобы суметь выдумать меня!

«Реальное чудовище» пошло дальше, а Иван еще несколько минут стоял ошарашенный его неожиданным откровением.

Он постарался не удивляться, когда они подошли к обыкновенной избушке на курьих ножках. При появлении гостей избушка изобразила подобие реверанса, однако двери не открылись, никто не вышел.

Но тут за избушкой что-то затарахтело, потом громко хлопнуло, и над крышей взвилось черное облако. Все затихло. Змей и Иван бросились туда.

Около большущей деревянной ступы копошилась невысокая старушка в платочке, в платье в мелкий горошек и фартуке. Вся она с ног до головы была перемазана сажей и так увлеклась своей работой, что не замечала ничего вокруг.

— Это что, и есть та самая Баба Яга? — прошептал Иван.

— Вам не нравится?

— Я ее другой представлял. С носом кривым, зубами гнилыми, с костяной ногой…

— Бедные дети! — театрально воскликнул Горыныч, — их пугают ужасными Бабками Ежками, а они потом в лес боятся ходить!

В это время Баба Яга пыталась завести ступу. Та долго булькала, вздрагивала, наконец оглушительно хлопнула и выпустила черный вонючий дым. Старушка с досадой пнула ступу и только тут заметила двух посетителей. Она ойкнула от неожиданности, быстро размазала по лицу сажу рукавом и подошла к ним, вытирая руки об фартук.

— Здравствуйте, — протянула она руку Ивану, улыбнувшись при этом.

— Доброе утро, Яга Ягишна, — произнес Змей Горыныч.

— С чего же доброе? — без улыбки процедила сквозь зубы Яга, резко глянув на Змея, но, обратив взгляд на парня, снова заулыбалась.

— Привел к тебе нашего нового лесника, знакомиться, — продолжил Горыныч.

Иван представился, коротко объяснил кто он и откуда.

— Думаю, вам у нас очень понравится, — без конца улыбалась ему Яга.

Парню она решительно нравилась, и ему тоже захотелось сказать Бабе Яге что-нибудь приятное.

— У вас какие-то нелады с техникой? — участливо спросил он.

— Да ну ее! — с досадой отмахнулась Яга Ягишна от ступы. — Чуть бензин разбавленный подсунут, сразу выступает. А вы разбираетесь?!

Иван с деловым видом оглядел ступу, все подергал, понажимал, а Змей, стоя в сторонке со скрещенными на груди лапами, иронично улыбался всеми тремя головами. Парень попробовал завести ступу. Она долго урчала, пыхтела, вздрагивала, потом вдруг страшно затарахтела, и из выхлопной трубы, вместе с дымом, вылетел непонятный черный комок. Тут же ступа ровно заработала, приподнялась и зависла в нескольких сантиметрах от земли. Комок, вылетевший из трубы, зашевелился, встряхнулся и оказался ежом, который, сердито фыркнув, поспешил удалиться.

— Бедный ежик! — рассмеялась Баба Яга и кокетливо добавила. — Вы просто волшебник, Ваня!

Иван отключил ступу, и она мягко опустилась на землю.

— А в коврах-самолетах вы, случайно, не разбираетесь? — вязалась к нему Яга.

— Если в нем завелась моль, то пожалуй, — вежливо улыбался Иван.