Анастасия Викторовна Астафьева - Козье болото

Парень заметно напрягся:

— Конечно.

— Тебе она очень нравится?

— Конечно.

— Знаешь, я ведь главный советник Василисы и мог бы ей сказать, что…

— Что? — вскочил Иван.

— Василиса идеальная пара для тебя, — говорил Шишик, не глядя на него. — Ты умный парень, не дурен собой. Ты согласен?

— На что?!

— Ты всегда будешь жалеть, если откажешься. К тому же, скажу по секрету, Василиса в тебя почти влюблена.

— Значит, она сама вас послала сюда?

— Важно ли это, — вновь отвел Шишик глаза в сторону. — Ты согласен?…

* * *

Через три дня во дворце Василисы гуляли свадьбу. Гости были приглашены со всего леса. Столы ломились от обилия еды и напитков. Василий не приседал ни на минутку. Серый Волк играл на гармошке. Настасья Филипповна с Михаилом Потаповичем лихо отплясывали в кругу зайчат. Все остальные их громко подбадривали. Два молодца из ларца исполняли любые желания гостей.

Молодожены, безумно красивые и счастливые, сидели во главе стола под восхищенными взглядами приглашенных.

Баба Яга потихоньку плакала счастливыми слезами, утиралась платочком и не сводила глаз с Василисы и Ивана. Шишик взглядами подбадривал жениха, который и без того был на седьмом небе от счастья.

Наконец, над столом пронесся чей-то крик:

— Горько!

И тут же его подхватили десятки других.

— Горько! Горько! Горько!!!

Молодые поднялись. Смущенно переглянулись.

— Ну же! — раздался бас Михаила Потаповича, возникшего над столом с бокалом в лапе. — Смелее! Что за свадьба без поцелуев?! Горько!

Настасья Филипповна усадила мужа на место и стала укорять за невоспитанность, а Михаил Потапович стиснул ее в лапах и поцеловал.

Иван неловко обнял невесту, близко увидел ее лицо и…

Все поплыло у него перед глазами, его завертело, понесло, и парень провалился в неизвестность.

* * *

— Очнись, милок. Господи!.. Иван! — кто-то тряс его за плечо.

Парень открыл глаза и будто сквозь туман увидел старика, склонившегося над ним.

— Слава Богу! — воскликнул тот. — Живой. Три недели от тебя ни слуху, ни духу. Думаю, сгинул парень… Ничего, сейчас в деревню поедем. Вылечим тебя. Встать можешь?

Иван приподнялся, пот выступил у него на лбу, старик подхватил его, помог сесть.

— Что это со мной? — удивился Иван. — Только что был здоров…

Он облокотился на старика, и тот вывел его на улицу, усадил на лошадь. Парень вцепился в гриву коня, повис на его шее и снова впал в забытье.

* * *

Уже зачастили дожди, и стал желтеть лист на березе, когда Иван выздоровел. Старик выхаживал его больше месяца и за это время привязался к нему, как к сыну, потому все больше грустил, зная, что парню скоро уезжать.

Последний вечер перед дорогой выдался теплым, без дождя, и дед с Иваном выбрались на низенькое крылечко избушки, поглядеть на огненный закат, обещающий первый заморозок.

Старик курил, а парень задумчиво и грустно глядел на лес.

— Теперь уж сюда не сунешься, — не то утвердил, не то спросил дед.

Иван метнул в него полный отчаяния взгляд, и хотел что-то возразить.

— Все мне ведомо, — остановил его старик, — потому и отговаривал тебя, от лихой беды хотел уберечь, да не сумел… Та избушка нечистая, понимаешь? Появляется она, будто из-под земли вырастает, где придется, и тот, кто в нее попадает, хворать принимается. Вот и ты в ней пролежал в забытьи…

— Но я по лесу ходил, кого только не встретил!

— Все тебе привиделось, парень. Очень давно, по молодости, пришлось мне в ней побывать. — Старик странно улыбнулся чему-то. — Может, так и сгинул бы, спасибо, охотник какой-то спас.

— Значит, колдовство?

Старик пожал плечами.

— Почему же тогда председатель на станции по телефону всех лешими да кикиморами называл?

Дед рассмеялся:

— Лешаками он браконьеров кличет, а кикиморами — бабок, которые ягодами спекулируют.

Иван расхохотался.

Они еще долго сидели, говорили, старик курил, а парень, с легкой грустинкой в глазах, смотрел на далекий лес и немного жалел об ушедшем сне.

Вдруг дед ткнул парня в бок локтем и весело сказал:

— А Василиса-то баба ничего, сладкая! — и он озорно подмигнул Ивану.

.

.