Лариса Гордеева - Вокан

а зверёк всё равно не уходит, смотрит в глаза и будто приказывает: «Копай, здесь!» Давай Вокан топориком усердно землю копать, копал – копал, стали слитки золотые попадаться, бросает их парень на траву, уже целая куча золота набралась. Не успел охотник обрадоваться, как солнце взошло, туман рассеялся, исчезла ласка, а золото в камни превратилось. «Ох, и дурак я!» – взревел Вокан и помчался в деревню.

Чувствует охотник неладное. Петухи на заре не поют, коровы не мычат, и птицы не летают. Распахнул двери, вбежал в свою избу,позвал:

–Зарни! Ты где? Зарни!

Не ответила сестра. Лишь её гребень на лавке лежит и лента красная, не успела девушка её в косу вплести.

Всей деревней искали Зарни, да ни следочка не нашли. Молча, разошлись люди, и только старуха – соседка сжала костлявой рукой локоть Вокана, покачала головой, сказала тихо: «Смирись!». И зашагала к своей избе, опираясь на суковатую палку. Сдержал слёзы при людях Вокан. Но как зашёл в избу, бросился на лавку, зарыдал во весь голос:

–Прости меня, Зарни! Не уберёг тебя! Простите меня, мать и отец! Не уберёг я сестру!

Навалился на парня чёрный сон. Отекли веки. Сдавила грудь тяжёлая ноша.

Видится ему, как собирает сестрёнка котомочку, три луковицы сложила, рыбу сушёную, лепёшку хлебную. Рубаху Вокана рукой разгладила, аккуратно свернула, красным кушаком обвязала. Задумчиво села у окошка, косы расплела, расчёсывает гребнем, струятся волосы золотой речкой.

Дзинь! Треснуло оконце. Фррр! Влетела в узкую щель летучая мышь.

Хлоп! Из подполья появился одноглазый филин, расправив крылья, устремился он за мышью. Взмыла летучая мышь к самой матице. Оскалила зубы щучья голова. Заверещала мышь, закружилась беспорядочно на мгновение.

Ёкнуло сердце Зарни, перебежала избу поперёк. Забралась на печку. Смотрит, а мышь уже по каменке карабкается. Шумно хлопает крыльями, но не может пока забраться.

Налетел филин, хотел клювом мышь ухватить, да не успел. Первый солнечный луч ослепил его единственный глаз, упала птица и тут же провалилась в подполье. Но к счастью девушки, Вокан в избе появился, обрадовалась Зарни, спрыгнула с печки, обнимает брата, а объятья её пустые. Поднялся в избе вихрь, захохотало страшное эхо: «Не тебе, Суседко, со мной силой меряться! Зарни- моя невестушкааааааааа!»

Разомкнул веки брат . Смотрит, сидит рядом с ним одноглазый старик.

– Узнал мя? Мя узнал?– зашамкал старик неразборчиво.

– Как не узнать! Суседко – домовой наш. Осиротели мы. Идти мне надо. Зарни спасать.

– Север иди! Иди север! – красноречивым кивком указал путь Суседко.

Только ничего нового Суседко не сказал. Было любому в деревне известно, что новый колдун пришёл с Севера. Они всегда приходили с той стороны. Что нового мог сказать Суседко, коли он и на улицу не выходил.

– Смерть в корне. В корне смерть, – настойчиво забубнил одноглазый старик.

–В корне? Под деревом что – ли, говоришь? Деревьев на Севере не счесть. Знать бы дерево… Сосна, берёза, может ель?

–Сам узнаешь. Узнаешь сам.

–Надо идти. Спасибо тебе, – протянул Вокан старику руку.

–Заклинание помни! Помни заклинание! Нырок и вынырок! Больше ничем. Ничем больше.

Это было последнее, что сказал Суседко перед тем, как растворился в воздухе. Лишь бледно – фиолетовый огонёк проплыл в сторону подполья и просочился в щель крышки.

Собираясь в дорогу, Вокан надел ту самую рубаху, что бережно свернула сестра, подпоясался красным кушаком, лентой Зарни лоб повязал. Перекинул за плечи мешок, засунул топор за пояс, приготовил верёвку и лук со стрелами. Ещё раз окинул взглядом избу, зная, что вряд ли вернётся сюда, и решительно зашагал на Север.

Осень уже раскрасила деревья. На горизонте показались каменистые холмы, пестрящие жёлтыми берёзами. Последние погожие денёчки радовали всё живое перед затяжными дождями. Лишь Вокан не замечал природной красоты, не чувствуя усталости, шёл вперёд, одержимый желанием отыскать Зарни.

Солнце потихоньку спускалось, слева от охотника всё шире разливался розовый свет вечерней зари. Парень зашагал шире, временами переходя на бег, надеясь дойти до холмов засветло. Тропинка, по которой он шёл, вдруг исчезла, и охотник, пробираясь через чащу, протиснулся между двумя стволами пихты. Под ногами пружинил мох. Вокан стал двигаться медленнее, обходя зыбкие места. Вдруг над головой появилась летучая мышь, и уже через минуту тысячи летающих зверьков захлопали крыльями, садясь на плечи, руки и голову, --">