Иоганн Карл Август Музеус - Сказки и легенды

свете такой легкомысленной сказки, которая не сделала бы человека более мудрым» (Виланд).

Литературные вкусы эпохи объясняют и то, что своих героев Музеус зачастую изображает в обстановке средних веков — в XVIII веке они считались самым интересным периодом в истории Германии. Однако средние века у Музеуса только декорация, да и то весьма условная. Герои сказок — его современники, и относится он к ним, как к своим современникам. Взять ли героев из легенд о Рюбецале, или оруженосцев Роланда, грубоватых, наивных мужиков, или мудрого правителя Богемии Крока, выходца из народа, или, наконец, аристократов — обо всех них Музеус говорит как о людях, которых видел и знает. О простых скромных тружениках, о крестьянах, ремесленниках, подмастерьях, добывающих хлеб свой честным трудом, он повествует с теплым подкупающим радушием и любовью, о бездельниках и лодырях, праздно шатающихся в поисках легкой поживы, — с безжалостной издевкой, о высокородных тунеядцах — с иронией, переходящей в ядовитый сарказм. В изображении горного духа Рюбецаля, доброго, благородного, и в то же время коварного и мстительного, сказалось не только писательское мастерство Музеуса, но и его социальные симпатии. Рюбецаль, обманутый дочерью силезского короля, не щадит богатых и знатных, но вызволяет из нищеты семью бедного дровосека. Хотя для Музеуса характерно сочувствие обездоленным, зло для него — прежде всего понятие этическое и психологическое. В причудливом мире сказок Музеуса добрые всегда побеждают злых, хорошие поступки вознаграждаются, а дурные наказываются. Сказочное в них затейливо, прихотливо, остроумно и увлекательно переплетается с реальным. Волшебный горный дух мирно беседует с молоденькой крестьянкой, неудачливые оруженосцы Роланда изыскивают разные способы беззаботной жизни; графине, напуганной таинственным Рюбецалем, доктор рекомендует поставить клистир. Весь мир сказок Музеуса наполнен неожиданными ситуациями, юмористическими сопоставлениями.

Обращение к сказкам, использование фольклорных сюжетов сближает Музеуса с братьями Гримм. С другой стороны, там, где он смешивает в своих сказках два плана — реальный и фантастический, переосмысляет традиционные сказочные положения, придает им новый, чаще всего иронический смысл, там его сказки предвосхищают сказки немецких романтиков: Л. Тика, Э. Т. А. Гофмана, А. Шамиссо.

Манера изложения и язык сказок Музеуса соответствуют причудливости их содержания, где в расчете на комический эффект реальное переплетено со сказочным. Музеус вкрапливает в авторскую речь пословицы, строки из народных песен и наряду с этим называет массу мифологических имен, имен литературных и исторических героев. Он употребляет архаические выражения, строки из библии, иностранные слова, неологизмы. Обычный прозаический текст сказок неожиданно прерывается ритмической прозой, рифмованными фразами. Все эти стилистические и лексические богатства языка, разумеется, очень затрудняют перевод сказок Музеуса на другой язык.

В России сказки Музеуса переводились в прошлом веке, но переводы не давали представления о своеобразии манеры писателя, были сокращены и переработаны. В настоящем издании мы всячески старались восполнить этот пробел и надеемся, что наши читатели с интересом прочтут и полюбят сказки Музеуса.

Ю. Каган

ЛЕГЕНДЫ О РЮБЕЦАЛЕ

Легенда первая

Судетских горах, этом Парнасе^[1] Силезии, не раз воспетом в томных стихах, обитает, в мирном согласии с Аполлоном и девятью его музами, знаменитый горный дух по имени Рюбецаль. Он-то, пожалуй, и прославил Исполиновы горы более, нежели все силезские пииты вместе взятые. Правда, князю гномов принадлежит на поверхности земли всего лишь небольшое владение, замкнутое со всех сторон цепью гор в несколько миль протяжением, да еще делит он это владение с двумя другими могущественными монархами, не желающими даже признавать его --">