Редьярд Джозеф Киплинг - Редьярд Киплинг_Сказки слово в слово_КАК БЫЛ ПРИДУМАН АЛФАВИТ_Шапиро_Шоргин

«копьё». – И он расхохотался, вспомнив о Таффином рисунке.
– Папа, перестань надо мной смеяться, – сказала Таффи, которая тоже вспомнила о своём письме и о комьях грязи в волосах Чужестранца. – Нарисуй лучше сам.
– На этот раз обойдёмся без бобров и без холмов, – сказал папа.– Я просто проведу линию, и это будет острога.
– Раз у нас три шеста, пусть будет и три остроги, – решила Таффи.
И Тегумай нарисовал вот это:
– Теперь даже мама не подумает, что меня проткнули копьём.
– Папа, ну хватит дразниться! Мне от этого как-то неприютно. Скажи лучше другие звуки. Смотри, сколько мы уже напридумывали!
– Ну... тогда... – Тегумай посмотрел вверх. – Тогда давай скажем «шу». Это значит «небо».
Таффи нарисовала сушильные шесты и задумалась.
– Ещё ведь нужен рисунок для того звука, который на конце, да?
– Шу-шу-у-у! – проговорил папа. – Похоже на звук круглого яйца, только потоньше.
– Тогда давай нарисуем яйцо поменьше и решим, что это лягушка, которая сто лет ничего не ела.
– Ой, нет, – сказал папа. – Если будешь рисовать торопливо, то потом можно запросто спутать одно яйцо с другим. Шу-шшу-у-у... Придумал! Мы проделаем дырочку на верхушке круглого яйца: это будет значить, что звук «о-о-о» вытекает оттуда тоненькой струйкой и превращается в «у-у-у». И приставим снизу лягушачью лапку, чтобы уж точно не спутать. Вот, смотри.
И вот он что нарисовал:
– Ой, как красиво! Куда как лучше худой лягушки! Давай рисовать дальше, – сказала Таффи, усердно царапая акульим зубом по своему куску берёсты.
И Тегумай дрожащей от нетерпения рукой стал рисовать дальше, пока у него не получилось вот что:
– Таффи, давай ты не будешь смотреть на небо и попробуешь разгадать, что это значит по-тегумайски, – сказал он. – Если у тебя получится, тогда мы точно разгадали самый главный в мире секрет.
– Шесты... пробитое яйцо... карпов хвост и карпов рот, – сказала Таффи. – Шу... йа. Небо и вода... вода с неба! Дождь! – И тут ей на руку упала капля, потому что погода начинала портиться. – Ой, папа, начинается дождь. Ты это загадал?
– Да, именно это! – ответил папа. – И заметь, я даже рта не раскрыл!
– Наверное, я и так бы сразу поняла, но когда на меня капнул дождь, тут я уж точно поняла. Теперь никогда не забуду: «шу-йа» – значит, пошёл или скоро пойдёт дождь. Слушай, папочка! – Таффи вскочила и заплясала вокруг Тегумая. – Представь себе, что ты ушел раньше, чем я проснулась, и нарисовал «шу-йа» на нашей закопчённой стене, и я поняла, что собирается дождь, и заранее надела свою бобровую накидку. Представляешь, как удивится мама?
Тегумай вскочил и тоже пустился в пляс. (В те времена папы не стеснялись танцевать, когда им этого хотелось.)
– Но и это не всё! – выкрикнул он. – Нет, не всё! Вот, например, я хотел тебе сказать, что сильного дождя не будет и я жду тебя у реки, – что тогда нужно нарисовать? Скажи сперва по-тегумайски.
– Шу-йа лас, йа мару. «Вода с неба кончилась. Иди к реке». Ой, как много новых звуков! Даже не знаю, как мы их придумаем.
– Придумаем, придумаем! – воскликнул Тегумай. – Постарайся ещё немножко, Таффи, и на сегодня закончим. Шу-йа мы уже умеем писать, верно? Но этот лас – крепкий орешек. Ла-ла-ла, – пробормотал он, размахивая рисовальным акульим зубом.
– Шипящая змея в конце, а перед ней карпов рот: ас. Осталось только ла-ла-ла, – сказала Таффи.
– Ну да: нам нужно придумать это ла-ла-ла. Ведь мы самые первые на Земле его придумываем, понимаешь?!
– Ладно, – зевнула Таффи (она уже порядком устала). – Лас – это когда что-то кончилось или поломалось?
– Конечно, – сказал Тегумай. – Например, то-лас – значит, в бадье для воды опять пусто, и мама не может готовить обед, а я как раз собрался идти на охоту!
– А ши-лас значит, что у тебя сломалось копьё. Как жалко, что я этого не знала, когда рисовала Чужестранцу этих дурацких бобров!
– Ла! Ла! Ла! – повторял Тегумай, хмурясь и вертя в руках акулий зуб. – Вот ведь напасть какая!
– Шу я нарисую легко и просто, – сказала Таффи. – А потом нарисую твоё копьё, совсем переломанное – вот так!

– То, что надо, – одобрил Тегумай. – Вылитое ла. И больше ни на что не похоже.
И вот что он нарисовал:
– Теперь насчёт йа. А, мы ведь его уже придумали. Тогда займёмся этим мару. Ма-мма-мамм, – как мама, когда она вечером велит тебе закрыть рот и отправляться спать. Давай-ка нарисуем закрытый рот – вот так.
И он нарисовал вот что:
– Потом карп с открытым ртом... и вот у нас ма-ма-ма! Но --">