Эна Трамп - Сказки Белого Ворона [1–10]

прошла мимо второго подъезда. Прошла мимо третьего подъезда, прошла мимо четвертого подъезда. У пятого подъезда она встала.

Тут был кодовый замок.

Она стояла у двери. Вспоминала окровавленного человека — далеко в центре, оставшегося на проспекте.

Кнопки на замке были все стерты, ни одной более светлой, чем другие. Невозможно было угадать код.

Она перестала думать. Пальцы ее сами сложились, прикоснулись, нажали невидимую фигуру. Ничего не произошло.

А так?

Дверь щелкнула.

Лифт не работал. Она поднялась по грязной лестнице, третий этаж, четвертый, пятый. На шестом этаже она свернула в левый коридор.

Она стояла у двери.

Здесь она жила целый месяц.

Юна толкнула дверь. Дверь была, конечно, заперта. Она отошла. Разбежалась — и врезалась боком, локтем.

Юна влетела в темную квартиру.

Из окна в комнату лился свет. Фонарь был на доме, прямо на стене снаружи. Он светил вниз, но часть света попадала в комнату.

В комнате только шкаф — и кровать в глубине. Юна остановилась. На кровати кто-то лежал. Свет от фонаря тускло блеснул на длинном, рядом с ним.

Не меч. — А это хозяин квартиры спит со своей алюми­ниевой палкой.

Она шагнула вперед. Потянула руку и притронулась к голове — чтобы убедиться, что это не он — не тот, кого она видела на проспекте.

Заяц резко дёрнулся и откатился к стене.

* * *

Сбросил с кровати ноги, чуть не столкнув Юну. Он был одет, даже в пальто, только без башмаков. Ошалело озирался, как будто не мог понять, где он. Ночь же была, темно.

В свете заоконного фонаря перед ним кто-то. Потянул руку и приложил к лицу, чтобы убедиться, что это Юна — а не, например, хозяин.

— Замерзла, — определил Заяц.

— Не очень. — В горле у нее пересохло.

— Ложись. — Отвернул покрывало, на котором лежал.

Накинул на нее покрывало. Сам остался сидеть.

— Мясо здесь, а где же кошка, — Юна, хрипло.

— Какая кошка? — сказал Заяц.

— Эта… Палка. Где он?

Заяц засмеялся. — Т…ты сюда шла — чтобы с хозяином поговорить?

— Ты меня специально БЕСИШЬ?

— Спи. — Заяц легко толкнул Юну, порывавшуюся встать.

Юна закрыла глаза.

— Мы же здесь больше не живем.

— Снег пошел. — Заяц, наоборот, проснулся. — Завалило пути ровно на середине. Электричка — обратно. Не хотел возвращаться. По шпалам… Холодно.

— Как ты вошел, — Юна, с закрытыми глазами.

— Постучал.

— …Открыл?

— Потом дверь вышиб. Потом чуть-чуть… Починил.

Юна вроде бы спала.

Юна проснулась. Было светло.

— Заяц!

Если ты увидел что-то во сне — большее чем все, что на самом деле, — надо не разжимать рук.

Догнала на углу дома. Заяц обернулся, удивляясь.

— Ты куда?

— А ты куда?

— Я в магазин. Нужно поесть, перед тем, как…

— Перед тем? — Юна перескочила, чтобы попасть в ногу. — А он придет?

— Придет, и ему дадим.

— Я видела на проспекте, вчера, … Я тебе потом. Ты на стройку не пойдешь?

— Нет.

— А куда пойдешь? — Она поправилась: — …куда мы пойдем? ..В лес?

— Нет.

— Где спать?

— Еще какую-нибудь дверь… Вышибу. Это я. Ты можешь идти.

— Я в доле.

— Ладно. — Заяц перехватил палку из квартиры в правую руку. Он почти не хромал.

Шли, в ногу, по новому снегу, по белому листу, сказка, которую они впечатают в этот белый свет, еще была не написана. Они нечаянно прошли магазин, и теперь поздно было возвращаться. Хозяин еще себе найдет — и костыль, и квартирантов, он ведь здешний.

--">