Майкл Голд , Элен Кэй , Гарри Потамкин , Мабель Вортингтон , Джек Паркер , Мэльком Киркленд - Секрет забастовки

вся смена, в которой работал отец, забастовала. Шахтеры бросили отбойные молотки и вышли из шахты. С красным флагом они прошли по поселку.

Джонни знал, что это — дело его отца. Он был очень горд Но он держал свой секрет. Никто, никто не услыхал от него ни звука, пока не окончилась стачка.

И тогда рассказал об этом не Джонни. Большой Джон рассказал об этом ребятам, и они снова приняли Джонни в свой отряд.

Песни ребят-забастовщиков

1

Пикеты^[2], пикеты,

Пикеты не уйдут.

Мистер Бáту, где ты?

Слышишь, мистер Бату?

Пикеты будут тут,

Пока мы не получим

Получек получше,

Пока ты не заплатишь

Заплачешь, заплатишь

Прежнюю плату

За тот же труд.

Джинг-э-линг-элинг,

Джинг-э-линг-элинг!

Мы еще ребята,

Но скоро подрастем.

Джинг-э-линг-элинг,

Джинг-э-линг-элинг!

Мы еще ребята,

Но стачку проведем!

2

Раз, два, три!

Мы дети забастовки.

По-смо-три:

Отцы несут винтовки.

Раз, два, три!

Чем только можем,—

Раз, два, три, —

Отцам мы поможем.

Раз, два, три!

Гарри Потамкин Забастовщики с Горлышка

Эта часть города расположена на полуострове, который выдается в реку Дэлавар. Перешеек, который соединяет полуостров с сушей, называется «Горлышком бутылки». Когда Изя Мур переехал в Горлышко, тут был самый край города. Недавно еще здесь жили фермеры, а сейчас тут смешивались запахи свинарников, свалки, резиновой фабрики, рынка и гавани.

Люди жили здесь в кирпичных домишках, которые слиплись вместе, как паточные конфеты. В них было душно и сыро, как на болоте.

Когда евреи переселились в Горлышко, их начали «громить» ирландцы. Евреи — «восьмушники» — жили на Восьмой улице, ирландские ребята — «гекки» — на Девятой. Ирландцы ходили в католическую школу, их там учили ненавидеть евреев. Евреев звали в школе «иудами» и «христопродавцами». Евреи ходили в свою школу, и там им толковали о том, что хорошие головы только у евреев, а ирландцы — «тупорылые свиньи». Когда геккам случалось поймать «иуду», раздавалась команда:

— Выворачивай карманы! — И фонарь под глаз. А если карманы были пусты — фонарь под второй глаз и расквашенный нос. — Получай!

Евреи в драке были слабее гекков. Когда они отправлялись на свалку играть в лапту, а гекки налетали на них, восьмушники держали лопатки, как щиты, перед собой, а Изя Мур, их вожак, кричал, сложив руки рупором:

— Эй, сюда! Майк! Пит! Вали сюда, Джим!

Гекки думали, что сейчас на помощь восьмушникам выскочат здоровенные парни и им придется плохо, — это случалось порой. Но самая жестокая борьба начиналась тогда, когда с Девятой улицы несся клич: «Эй-эгей! Эй-эгей!» Это означало битву камнями и бутылками. Тут восьмушники могли взять верх только с помощью ребят с Шестой улицы.

Часто полем сражения был проспект между Седьмой и Восьмой улицами. По этому проспекту проходила самая южная трамвайная линия в городе. Не слишком хорошо чувствовали себя пассажиры, когда въезжали в самую гущу «эй-эгей».

Каждые пять минут по рельсам проползал желтый вагон, покачиваясь, как лодка, дребезжа: дзынь-дзынь… Их так и называли — дзындзы. Вагоны ползли, как улитки, хотя и принадлежали компании «Скорых поездов».

«Скорые поезда», или «Эс-Пэ», платили жалкую плату своим рабочим. Вагоновожатые забастовали — за лучшую плату, за укороченный день, за право быть членами союза.

Горлышко было рабочим районом, и почти каждый парнишка был сыном рабочего. Всякий раз, когда вагон проходил мимо, какой-нибудь из гекков сдергивал бигель трамвая с провода и исчезал в переулках, а трамвай останавливался. Часто ребята работали целой ватагой. Полисмены ничего не могли с ними поделать, потому что ребята рассыпались кто куда, перепрыгивали через заборы, прятались по закоулкам.

Однажды гекки сдернули бигель с проводов, а вожатый- скэб перетрусил, и вагон сошел с рельсов. Коп^[3], охранявший штрейкбрехеров, был оцарапан осколком стекла, и это взбесило его.

Изя Мур сидел у себя на пороге, возле перекрестка. Он увидел, как Дэн Мэлони, вожак гекков, вырвался у копа из рук.

Дэн Мэлони вырвался у копа из рук.

--">