Майкл Голд , Элен Кэй , Гарри Потамкин , Мабель Вортингтон , Джек Паркер , Мэльком Киркленд - Секрет забастовки

Красные галстуки весело горели на выцветших рубашках мальчиков и славно украшали изорванные платья девочек. Мы взобрались на холм, потом спустились с холма, и снова поднялись на горный склон. Когда мы добрались доверху, перед нами открылась долина Редкой Встречи.

— Редкая Встреча! — закричал один из ребят. — Вот она, внизу!

— Шахтеры зовут это место долиной Редкой Встречи между двух Гор Нищеты, — объяснил Ник.

Все молчали. Странное это было имя — Редкая Встреча.

— Мы сейчас еще в Пенсильвании, — добавил Ник, — а там, в долине, уже Западная Вирджиния.

Нам это место казалось таким же шахтерским поселком, как и все другие.

— Потому называют его Редкой Встречей, что сюда никто никогда не заходит.

— Нет, потому что редко встретишь место, где хуже живется горнякам.

Над нами раскинул ветви огромный вяз.

— Вот из таких деревьев получился хороший уголь.

— Эй, кто хочет послушать историю каменного угля? — воскликнул Ник.

Ребята рассмеялись. В самом деле, как не знать им было истории угля, если их братья рубили его в шахтах, их отцы сгребали его, а сами они бродили вдоль полотна железной дороги, подбирая куски, чтобы матери сварили на них обед?

— Вот старые бараки.

Старые бараки стояли по одну сторону ручья. Их было тут два десятка. Ветхие однокомнатные лачуги.

— А по ту сторону — новые бараки.

— А по ту сторону — новые бараки.

— Неизвестно, почему они новые. Они нисколько не лучше тех, такие же старые и разваленные, как те, с перебитыми окнами.

— Нет, разница в том, что в новых одна уборная на два барака, а в старых — одна на шесть.

Все рассмеялись.

Мы пустились вниз по холму, между вековых вязов и плакучих ив, бросающих прохладную тень на дорогу. И не похоже было на то, что где-то тут, рядом, может быть угольная шахта или гора штыба. Ник и Майк, конечно, первыми добежали донизу.

Привал мы сделали возле маленькой фермы, под виноградной лозой, чтобы отдохнуть, а если удастся, отведать сладких ягод. Мы раскрыли свои пионерские журналы и стали читать. Каждый читал по страничке. Мешки с завтраком отложили в сторонку. Потом играли в разные игры. Мы так увлеклись всем этим, что не заметили двух ребят, которые потихоньку подползли к месту, где лежали наши завтраки, и схватили их.

Кто-то крикнул:

— Смотрите, они уносят наш завтрак!

— Лови, держи их!

— Они утащили мешки!

Ребята не могли убежать от нас. Мы были голодны и неделями ждали этой прогулки. Теперь, когда, наконец, наши мечты сбылись, мы не намерены были так легко отказаться от завтраков. Один из мальчиков вернулся, таща за собой белокурого паренька. А потом привели, держа за косы, черноволосую девчурку.

— Отколотить их надо, вот что!

— У, ворюги!

— Скэбы, вот они кто, поганые скэбы!

— Товарищи, верно, они голодны?

— А мы-то не голодны, что ли?

— Только скэб может выкинуть такую штуку!

— Постойте, ребята, нужно разобраться с толком. Давайте устроим суд.

— Суд?

— Да, суд. Выберем судью и присяжных, точно так, как делают в Вашингтонском графстве, когда судят наших товарищей.

— Отлично! Давайте судить!

— Только у нас суд будет справедливый, правильный.

— Конечно, товарищи, рабочий суд не такой, как у боссов.

— Ну, что же, начнем.

— Хорошо. Ты будешь судьей.

— Правильно. А все пионеры — присяжными.

Мы принялись за дело. Я сидела на большом пне с важным видом — совсем как судья. Пионеры внимательно слушали — совсем как присяжные.

— Товарищи, зачем вы украли наш завтрак?

Ребята слишком были испуганы, чтобы отвечать.

Они думали, бог весть что будет теперь с ними, раз их поймали.

— Ну, смелей отвечайте судье, мы ничего вам не сделаем, — ободрила их одна из девочек.

— Мы… мы были голодны.

— Видите, — сказал другой пионер, — это вовсе не скэбы, просто они голодны.

— Попрошу не нарушать порядок. Продолжайте. Откуда вы?

— Из Редкой Встречи.

— Ну да, они там живут!

Пионеры зашумели.

— Ваш отец работает?

— Нет, он без работы, с тех пор, как закрылась шахта.

— Давно это?

— Скоро два года.

— Вы живете в новых или в старых бараках?

— В новых. Но это все равно.

— Почему?

— Потому что они такие же плохие.

— Как у вас там внутри?