Пол Гэллико - Ослиное чудо

Джанни, чтобы тот кормил Виолетту, пока он, Пепино, не вернётся. Потом он погладил её, поплакал, что она так отощала, надел кypткy и вышел на дорогу. Вскоре грузовик подвёз его до Фолиньо, откуда шла дорога в Рим.

Рано утром он стоял на площади св. Петра - растерянный, несчастный, босой, в рваных штанах и старой куртке. Здесь, среди огромных домов и храмов, он не так сильно верил в успех, но перед его внутренним взором стояла больная ослица, которая уже не улыбалась. И, перейдя площадь, он несмело приблизился к какому-то из боковых входов в Ватикан.

Огромный гвардеец в разноцветной и яркой форме - алой, жёлтой, синей - держал алебарду и выглядел грозно. Однако Пепино подошёл к нему и сказал:

- Простите, можно мне пройти к Папе? Нам надо поговорить про осла Виолетту. Она больна и, не дай Бог, умрёт, если Папа не поможет.

Гвардеец улыбнулся довольно добродушно, ибо привык к нелепым просьбам, а глазастый и ушастый мальчик опасности не представлял. Однако он покачал головой и сказал, что Святой Отец очень занят, а потом опустил алебарду, перегораживая вход.

Но Пепино знал, что «нет» - не ответ, а значит - надо подойти ещё раз. Пока же, оглядевшись, он увидел старушку под зонтом, которая продавала весенние цветы - фиалки, анемоны, подснежники, белые нарциссы, ландыши, анютины глазки и маленькие розы. Многие покупали их, чтобы положить на алтарь своего любимого святого. Цветы были совсем свежие, на лепестках сверкали капли росы.

Посмотрев на них, Пепино вспомнил о доме, и об отце Дамико, и о том, как святой Франциск любил цветы. Если святой их любил, подумал он, их должен любить и Папа, который даже и начальник над всеми святыми. Тогда он купил многоэтажный букетик: серебристые ландыши вздымались фонтаном из темных фиалок и маленьких роз, ниже лежали обручем анютины глазки, а хвостики, обложенные мхом и папоротником, были обёрнyты в бумажное кружево.

у лоточницы, продававшей открытки и сувениры, он попросил карандаш, листок бумаги и составил не без труда такую записку:

«Дорогой и святой отец! Вот Вам букет. Мне очень нужно Вас видеть и рассказать про моего ослика Виолетту. Она умирает, а мне не дают провести её к святому Франциску. Живём мы в Ассuзи, и я сюда пришёл к Вам поговорить. Любящий Вас Пепино».

Потом он снова подошёл к дверям, протянул швейцарцу букетик и записку, и попросил:

- Пожалуйста, передайте это Папе. Когда он прочтёт, что я написал, он меня пустит.

Швейцарец этого не ждал. Отказать, когда на него так доверчиво смотрят, было очень трудно, но он знал своё дело: надо попросить другого гвардейца, чтоб тог подежурил за него минутку, пойти на пост, выбросить цветы в корзину, а потом сказать этому мальчику, что Его Святейшество благодарит за подарок, но принять не может, дела.

Начал он бодро, но, увидев корзину, понял, что не в силах кинуть туда букет. Цветы как будто прилипли к пальцам. Перед ним встали зелёные долины Люцерна, белые шапки гор, пряничные домики, кроткие коровы среди цветущих трав, и он услышал звон колокольчиков.

Сильно этому удивляясь, он шёл по коридорам, не зная, куда же деть цветы. Навстречу ему попался деловитый тщедушный епископ - один из бесчисленных служащих Ватикана - и тоже удивился, что дюжий гвардеец беспомощно глядит на букетик.

Так и случилось маленькое чудо: письмо и подарок нашего мальчика пересекли границу, отделявшую мирское от вечного и установленную священством. К великому облегчению гвардейца, епископ взял злосчастное послание, и тоже умилился, ибо цветы, хоть и pacтyт повсюду, напоминают каждому о том, что он любит больше всего.

Букетик переходил из рук в руки, со ступеньки на ступеньку, и ему умилялись поочередно все, до папского камерленго. Роса высохла, цветы теряли свежесть, но чары свои сохраняли, и никто не мог выбросить их как мусор.

Наконец они легли на стол того, кому и предназначались, а рядом с ними легла записка. Он прочел её и посидел тихо, глядя на букет. На минуту он закрыл глаза, чтобы не так скоро исчез городской римский мальчик, впервые увидевший фиалки на пригородных холмах. Открыв глаза, он сказал секретарю:

- Приведите его ко мне.

Так Пепино предстал перед Папой и обстоятельно рассказал про свою беду, с самого начала и до конца, доброму толстому человеку, сидевшему за письменным столом.

Через

--">