Владимир Викторович Довгань - Код счастья

вино, служат человеку инструментом для того, чтобы забыться, уйти от реальности в мир иллюзий, уйти от решения проблем, уйти от ответственности, от борьбы. Моя же книга — это будильник, который кричит прямо в ухо: «Хватит спать, проснись, бери ответственность на себя, действуй, становись быстрей успешным, счастливым и богатым!»

Ну, хватит объяснений. Вперед, в путешествие! Вперед, как можно быстрей, к богатству и успеху! Начнем наш путь с исследования неудач!

Поехали!..

Я родился в маленьком, забытом богом железнодорожном поселке, далеко-далеко в тайге на расстоянии восьми тысяч километров от Москвы. В нашем захолустье жило всего две тысячи человек. Если сказать, что все жители нашего поселка были бедны, — это значит не сказать ничего. Сегодня, наверное, даже сложно представить, как бедно мы жили.

Никогда не забуду мое удивление, когда я у соседского мальчишки в руках увидел зеленое яблоко. Сегодня это звучит, наверное, нелепо, но я до этого действительно не видел яблок. К нашим соседям с юга приехали родственники и привезли невиданный фрукт. И мы с друзьями с удивлением рассматривали и понемножку откусывали, пробовали невиданный для нас продукт. Да, жили очень бедно.

Мой отец родился на Украине и рос практически сиротой. Дедушка мой погиб, а бабушка сильно запила. Мой папа при живой матери познал практически нужду беспризорника. Учился мой отец на «отлично», был красивым, толковым мальчишкой, но он не смог пойти даже на школьный выпускной вечер потому, что ходил в разных ботинках. Ему было очень стыдно за свою бедность и нищету. Чтобы как-то выжить и прокормиться, мой отец поступил в железнодорожное училище. Как он рассказывал, там уже он перестал голодать: хлеба выдавали по полбуханки в день! По тем послевоенным голодным временам о таком количестве хлеба можно было только мечтать. Помимо этого студентам-железнодорожникам выдавали одежду. Для моего отца, полубеспризорника, возможность носить новую одежду, форму железнодорожника, шинель, ботинки была неслыханным счастьем. Окончив училище, по распределению мой отец попал на Забайкальскую железную дорогу, судьба его занесла далеко-далеко на Восток на девять тысяч километров от солнечной Украины в поселок Ерофей Павлович. Там он встретил мою маму — Раису Соловьеву. Судьба моей мамы, так же, как и миллионов людей, переживших революцию, голод, холод, войну, сталинские репрессии, была тоже трагической, страшной, не приведи Господи.

Дедушка мой, Василий Соловьев, родился в трудолюбивой богатой семье. У моего прадедушки были заводы, сады, одним словом, огромное хозяйство. Как взрыв, грянула революция, кровью залита была вся земля русская. Злобой, безумием, ненавистью наполнились сердца миллионов обычных людей, человеческая жизнь ничего не стоила. Моему дедушке Василию Соловьеву было тринадцать лет, когда ночью раздался громкий стук в дверь. Пьяные солдаты со всей силой прикладами винтовок разбудили несчастных родных, в ночной одежде выгнали на улицу и расстреляли всех у сарая. Мой дедушка чудом уцелел. В суматохе один из солдат сжалился над тринадцатилетним мальчишкой и отпустил его, тихо шепнув на ухо: «Беги». Была осень, и всю зиму мой дедушка с таким же чудом уцелевшим десятилетним мальчиком жили у соседей в бане.

У бабушки моей, Натальи Поповой, детство тоже было страшное. Она была дочкой деревенского священника, моего прадеда. Храм разграбили, прадеда моего сослали на остров Соловки в лагерь принудительных работ, там он, бедолага, и умер. Единственное письмо, чудом дошедшее до моих родственников, наполнено было страданиями и болью: «Умираю с голода. Если есть возможность, пришлите хоть картофельных очистков». Так и погиб мой прадед на Соловках мученической голодной смертью. А бабушка моя Наталья Попова семилетней девчонкой начала батрачить в семье колхозного председателя. У председателя было девять детей. Работы по дому было много: стирка в ледяной воде, уборка, готовка. Так и проработала моя бабушка всю молодость в батраках. Ее даже не научили грамоте. Удивительно мудрая, добрая, умная женщина так и оставалась всю жизнь неграмотной.

Бабушка жила в деревне, которая называлась Надежденка. Когда-то она принадлежала ее деду. Так по иронии судьбы бывшие богатеи стали нищими, затравленными, забитыми, униженными батраками. Бабушка и дедушка полюбили друг друга с первого взгляда. Дождавшись бабушкиного совершеннолетия, они поженились. --">