Галина Евдокимова - Змея подколодная

Annotation

Она его любила, а он...

Не стерпела. Отомстила.

...И Медуза не всегда была Горгоной, а красивой девушкой из хорошей семьи.

В момент грехопадения Адама дьявол получил над человеком некую власть через внедрение в него двух змеиных начал – сердечного и поясничного змеев.

Змей сердца есть «радикальное зло» в человеке.

Поясничный змей известен в Индии под названием Кундалини. Кундалини (कुण्डिलनी) означает«свёрнутый кольцом», «свёрнутый в форме змеи».

Хтоническая природа змеи отражается в самом названии. В славянских языках, например, оно происходитот слова «земля». Хтонический змей - проявление агрессивной силы богов подземного мира и тьмы.

Берегитесь своей змеи!

Глава 1

Змея подколодная

Глава 1

1.

Гай засвистел – громко, пронзительно. Конь его закрутил головой, подставляя ухо под звук, и помчался по выбеленному ромашкой полю.

Сильно пахло травами, разогретыми ранним зноем. Высоко в небе звенел невидимый жаворонок.

Нагайя стояла рядом с Гаем, всматриваясь в его лицо – с восхищением, обожанием – и никак не могла налюбоваться.

– Любовь моя к тебе, как смерть необратима, – сказала она ему.

Конь подбежал к хозяину и покорно остановился рядом. Гай накинул ему на шею повод, сунул ногу в стремя и рывком сел в седло.

– Это Дый застилает тебе очи, затмевает разум, – хмуро сказал Гай, натягивая поводья. – Знаешь ведь, что другую мне отец сосватал, против его воли не пойду.

Ухватившись за стремя, Нагайя попросила:

– Останься со мной.

Гай подхлестнул коня и крикнул:

– Ступай прочь, отродье блуда!

Конь рванулся, пришпоренный. Нагайя упала. Долго рыдала, лёжа на остывающей земле. Кровь из носу хлещет, а ей вроде и не больно.

Понемногу успокоилась.

– Что же ты наделал, Гай! Ты сам всему виной. Будет тебе тоска, будет тебе маята!

Ночью Нагайя снова плакала, а в самый тёмный час перед рассветом вышла из дому.

Над лесом висел лунный серп – прозрачный, легкий, белый – кажется, дунет ветерок, он тронется и улетит.

Побрела Нагайя по тропинке, поросшей горчаком и крапивой. Остановилась возле старого явора. Прильнув горячим лбом к прохладной чешуйчатой коре, позвала:

– Мать Сыра Земля! Оберни ты страсть кипучую в смолу горючую!

И послышался тихий гул – будто ответила ей земля.

Тогда Нагайя попросила:

– Дай мне щит, Мара! Открой стези незримые, в ночи хранимые!

А в самом перекрое луны, на исходе четвёртого часа ночи, стало заносить небо облаками, и Сида – провожатая в мир Нави – указала ей путь…

Вечером следующего дня Нагайя вывела во двор двухнедельного козлёнка, затолкала его в мешок и отправилась к заповедному озеру. Знала, если в нужный час оказаться возле жертвенного камня да принести Великому Змею кровавый дар, то можно просить о самом тайном, и исполнится желание.

Шла и не замечала, как цепляются за подол репьи, всё оглядывалась, боясь, что вездесущие ребятишки увяжутся следом, а при них разве попросишь у Змея сокровенного.

На месте оказалась уже в сумерках. Пробралась сквозь заросли рогоза к самой кромке воды и остановилась на узком песчаном мыске, где на самом краю, обласканный с трёх сторон озером, лежал древний камень-валун. Поверху почти ровный, слегка наклонённый к узкой стороне, а по бокам весь в разноцветных прожилках, выступивших на гладкой синеватой поверхности, как старческие морщины.

Нагайя опустила ношу на песок. В мешке жалобно блеял и рвался на волю козлёнок.

Делала всё обстоятельно, как положено: высекла кресалом огонь, запалила костёр, развязала верёвку. А когда заговорила, то почуяла, как дрожит воздух от её слов:

– Пусть пылают костры горючие, пусть горят костры ярые! Радею тебе, Мара! Кладу заклятье великое!

И взошла высоко в небе звезда багряная. Казалось, в небе пожар, и кончается белый свет.

В теле

--">