Автор Неизвестен - Хроника Быховца

Хроника Быховца

ПРЕДИСЛОВИЕ

Хроника Быховца представляет собой ценнейший источник по истории Великого княжества Литовского за период от начала существования этого государства до 1506 г.; кроме того, она содержит и легендарную часть истории литовского народа. Ввиду того, что в состав Литовского государства в течение столетий входили Белоруссия, почти вся Украина и некоторые из русских земель, в хронике имеется масса данных по истории белорусского, украинского и русского народов.

Хроника состоит как бы из серии повестей, написанных в разное время и расположенных в хронологической последовательности; таким образом, эта хроника в сущности представляет собой одну из первых попыток создания истории Великого княжества Литовского.

Автор хроники (или ее редактор) несомненно обладал литературным даром и написал свое произведение живо и занимательно. Он очень ясно выразил свои симпатии и антипатии к описываемым им лицам и странам, весьма отчетливы и его классовые интересы, поэтому хронику следует рассматривать не только как исторический источник, но и как художественное произведение и как памятник общественно-политической мысли своего времени. Большой интерес хроника представляет и для филологов. Правда, значение этого памятника для филологических изысканий снижено тем, что до нас дошел только текст, напечатанный латинским шрифтом, тогда как оригинал был написан кириллицей, но и в таком виде он может дать очень много, и в частности уточнить вопрос о месте создания хроники. Написана хроника на белорусском языке, очень близком к разговорному.

В хронике есть немало ошибок. Автор ее, например, путает имена детей Ольгерда и Кейстута, приводит неверные даты битвы под Грюнвальдом и последней женитьбы короля Ягайло. Утверждая, что под Грюнвальдом Орден был разгромлен силами одного Великого княжества Литовского, автор, видимо, преднамеренно искажает обстановку и т. д. В хронике есть и прямо фантастические рассказы, в частности рассказ о прибытии предков литовского народа из Италии в Литву. Но сведения о начальном периоде истории многих (если не всех) народов так же фантастичны.

Вместе с тем, в хронике содержатся такие данные (и притом совершенно достоверные), каких нет ни в одном другом источнике. Особенно интересно, с массой подробностей, изложены события начала XVI в.

Обнаружил хронику учитель Виленской гимназии Ипполит Климашевский в библиотеке помещика Быховца (имение Могилевцы Волковысского уезда Гродненской губернии). В 1830 г. Климашевский напечатал небольшой отрывок найденной хроники (которую он назвал Литовской), дав параллельно перевод на польский язык и снабдив его краткими примечаниями^[1]; таким образом о существовании хроники стало известно читающей публике. Приняв участие в восстании 1830-1831 гг., Климашевский попал в плен, находился в заключении, бежал за границу^[2] и закончил жизнь, видимо, в эмиграции; во всяком случае его имя в дальнейшем с хроникой ничем не связано.

В 1834 г. Быховец переслал хронику известному историку Литвы Теодору Нарбуту в его имение Шавры Лидского уезда Гродненской, а с 1843 г. Виленской губернии^[3]. Нарбут, который в то время работал над своим капитальным трудом «Древняя история литовского народа»^[4], широко использовал новый источник для своего исследования, а в 1846 г. издал хронику в полном объеме^[5]; тот же Нарбут дал и название хронике — по имени ее владельца — Хроника Быховца.

Игнатий Данилович, профессор Виленского, а позже Московского университетов выступил с возражением против такого названия, утверждая, что хронику следовало назвать не «Быховца», а «Заславской», потому что, по мнению Даниловича, эту хронику впервые использовал Стрыйковский^[6], а она в то время принадлежала князьям Заславским^[7]. Однако это предложение Даниловича не получило поддержки, тем более что в дальнейшем было установлено, что «Русский летописец», которым пользовался Стрыйковский, и хроника Быховца — не одно и то же. Таким образом, название, данное Нарбутом, сохранилось до наших дней. Как и во многих других случаях, название это случайное, настолько случайное, что из писем Быховца (об этом см. ниже) не видно, чтобы он когда-либо прочитал эту хронику, получившую его имя.

Теодор Нарбут известен в качестве исследователя, делавшего ссылки на недостоверные или даже на вымышленные источники, а так как хронику Быховца, --">