Борис Виан - Борис Виан (Вернон Салливан)_Я приду плюнуть на ваши могилы_1993-019 (глас А)

быть, я из этого выкарабкаюсь…
Мой брат Том познакомился с Клемом в университете.
Клем вел себя с ним не так, как другие студенты. Он с
удовольствием разговаривал с ним, они выпивали вместе,
вместе прогуливались в кадиллаке Клема. Именно
благодаря Клему терпели Тома. Когда он уехал, чтобы
заменить своего отца на посту главы фабрики, Том тоже
стал подумывать об отъезде. Он вернулся к нам. Он
многому научился и без труда получил пост учителя в
новой школе. А потом — история с малышом, и всё пошло
прахом. Я-то был достаточно лицемерен, чтобы ничего не

сказать, а вот малыш — нет. Он не видел в этом ничего
дурного. Отец и брат девушки занялись им.
Так появилось письмо моего брата Клему. Я больше не мог
оставаться в этих краях, и он просил Клема подыскать для
меня что-нибудь. Не очень далеко, чтобы он мог меня
видеть время от времени, но достаточно далеко, чтобы
никто нас не знал. Он думал, что с моим лицом и моим
характером мы абсолютно ничем не рискуем. Он, может
быть, был прав, но я, однако, вспоминал малыша.
Управляющий книжным магазином в Бактоне — такова
была моя новая работа. Я должен был связаться с
предыдущим управляющим и войти в курс дела в течение
трех дней. Он шёл на повышение и хотел пустить шороху
на своем пути. Было солнечно. Улица теперь называлась
Пёрл-Харбор Стрит. Возможно, Клем этого не знал. Старое
название тоже можно было прочитать на табличках. Под
номером 270 я увидел магазин и остановил свой нэш перед
дверью. Управляющий, сидя за кассой, списывал цифры в
реестр; это был мужчина средних лет, с бледными светлыми
волосами и суровым взглядом голубых глаз, насколько я
мог рассмотреть, открывая дверь. Я поздоровался с ним.
— Здравствуйте. Что вам угодно?
— У меня для вас письмо.
— А! Так это вас я должен ввести в курс дела. Покажите-ка
это письмо.
Он взял его, прочел, повертел и вернул мне.

— Это несложно, — сказал он. — Вот склад, — он
кругообразно повел рукой. — Счета будут готовы сегодня
вечером. Что касается продажи, рекламы и прочего,
следуйте указаниям инспекторов фирмы и тем, что будут в
бумагах, которые вы будете получать.
— Это — цепь книжных лавок?
— Да. Филиалы.
— Так, — сказал я, — что раскупается лучше всего?
— О! Романы. Плохие романы, но это нас не касается.
Неплохо идут религиозные книги, а также школьные
учебники. Не очень много покупают книг для детей и не
больше — серьёзных книг. Я никогда не старался развивать
торговлю в этом направлении.
— Религиозные книги — для вас несерьёзные?
Он провел языком по губам.
— Не заставляйте меня говорить то, чего я не говорил.
Я от души рассмеялся.
— Не принимайте всерьёз, я тоже об этом много не
раздумываю.
— Что ж, я дам вам совет. Пусть люди об этом не знают, и
каждое воскресенье отправляйтесь послушать пастора, в
противном случае они вас быстренько спровадят.
— О! Хорошо, — сказал я. — Буду слушать пастора.
— Держите, — сказал он, протягивая мне листок. —
Проверьте это. Это счета за последний месяц. Всё очень

просто. Мы получаем все книги из главной конторы фирмы.
Надо только отмечать все поступления и движение к
покупателю в трех экземплярах. Они приезжают за
выручкой каждые две недели. Зарплату получаете чеком, с
небольшими процентами.
— Дайте-ка мне это, — сказал я.
Я взял листок и уселся на низкий прилавок, на котором
громоздились книги, снятые с полок покупателями, — он
их, наверно, не успел поставить на место.
— Чем можно заняться в этих краях? — спросил я его
затем.
— Ничем, — сказал он. — В аптеке напротив бывают
девицы, а у Рикардо — бурбон, это в двух кварталах
отсюда.
Манеры у него были резкие, но он не был неприятен.
— Сколько времени вы уже здесь?
— Пять лет, — сказал он. — Ещё пять лет тянуть.
— А потом?
— Вы любопытны.
— Это вы виноваты. Зачем вы сказали — ещё пять? Я вас
об этом не спрашивал.
Линия его рта смягчилась, а глаза сощурились.
— Вы правы. Что ж, ещё пять лет — и я покончу с работой.
— Чтобы заняться чем?

— Писать, — сказал он. — Писать бестселлеры. Только
бестселлеры. Исторические романы; романы, где негры
будут спать с белыми женщинами и их не линчуют;
романы, в которых чистым молодым девушкам удается
сохранить невинность среди отвратительного сброда
пригородов.
Он ухмыльнулся.
— Бестселлеры, вот как! И потом, романы предельно
смелые и --">