Лия Сальваторе - Чистое небо (издательская)

на нее автомат. Ловко и быстро разбирая любимое оружие, она почистила его от невидимой пыли, смазала ружейной смазкой и осторожно собрала обратно.

Небо становилось все более темным: обещалась гроза. Это было плохо. Глинистая земля и плохая видимость могли помешать вылазке.

Лил закрепила патронаж, отвязала от пояса узкую полоску камуфляжной ткани, стряхнула с нее пыль и крепко завязала вокруг головы, убрав со лба волосы.

– Необычное занятие для девушки, – рассудительно сказал Дэн. – И как это тебя угораздило стать сталкером?

Лил громко фыркнула, одарив Дэна красноречивым взглядом.

– Нет, ну эти двое никогда не дадут поспать! – сонным голосом сказал Макс, а Кир зашевелился.

– Солнце уже встало, – кратко сказала Лил, затягивая шнуровку на армейских ботинках.

Она аккуратно заправила за голенища сапог выбившиеся камуфляжные брюки и затянула пояс.

Макс зевнул и сел. Дэн протянул и ему воду.

– Вылазка сегодня. Осталось еще одно место на карте, которую дал Дед полгода назад.

– Уверен? – тихо спросил Кир.

– Да, – кивнул Дэн.

– Опасно будет и тяжело, – задумчиво сказал Макс. – Мы так далеко еще не забирались.

– Всего на пару километров дальше, – возразила Лил.

– Эта «пара километров» – находится в глубине десятикилометровой зоны отчуждения, – в тон ей ответил Кир. Дэн, какой там уровень радиации?

– Примерно 200 микрорентген в час. Не хило, да?

Лил пожала плечами.

– Говорят, там очень редкий артефакт хранится.

– На этом уровне зоны обитают мутанты четвертого разряда. Это тебе не пятый, который по лесам шарахается!

– Мой «малыш» со мной, – нежно сказала Лил, касаясь рукой своего автомата. – Я готова.

– До выхода полчаса, – сказал Кир, взглянув на часы. – Идем, Макс.

Братья спустились вниз по малой нужде.

– Счетчик у тебя? – Лил засунула в поясную сумку противогаз и перчатки и вопросительно посмотрела на Дэна.

– Да, – сталкер развернул карту, склонился над ней, изучая.

– Где это место? – Лил заглянула ему через плечо.

Вернулись ребята.

– Там, где была советская лаборатория. Сейчас там пусто, но, говорят, колючая проволока еще целая.

– Ты уверен, что хабар еще не забрали? – спросил Макс. – Не хотелось бы рисковать своей шкурой ради фантома.

– Чушь! – отмахнулся Дэн. – Вы прекрасно знаете, что дальше нас и, пожалуй, Серого, в зону не проникает никто. Большинство сталкеров промышляют в Чернобыле, самые смелые – на границе зоны отчуждения, одиннадцатом и двенадцатом километрах…

– А мы собрались на восьмой, – хмыкнула Лил. – Чистой воды самоубийство.

– Можешь остаться, – съязвил Кир. – Подождать нас здесь, на нашем родном десятом километре.

– Ты, кажется, сказал, что самые смелые промышляют рядом с зоной отчуждения?.. – уточнил Макс.

– Так и есть, – подтвердил его слова Дэн.

– А как тогда назвать нас, если самые смелые они?

– Дурак безмозглый, – подала голос Лил. – Мы безрассудные, чокнутые, свихнутые, лезем в самую пасть опасности, не считаясь с нею!

– А ты знаешь какого-нибудь сталкера, который сколотил на артефактах состояние и зажил без забот до счастливой старости? – спросил Кир.

– Им явно будешь ты, – хмыкнул Макс. – Если начнешь шевелить своей задницей как следует.

Первым спустился Кир, за ним Макс и Дэн. Лил втянула веревку назад, затем по веткам, на правах самой легкой и гибкой, спустилась вниз сама. Это убежище было временным, они ночевали здесь перед каждой вылазкой. Настоящий же штаб был в лесу, в старом советском бункере. Конечно, там было не так уютно и солнечно, как на вышке Серого. Многого оттуда было не видно. Но безопаснее места было не найти. Дэн все время опасался еще одного выброса. И хоть Лил и пыталась ему доказать, что реактор пуст, Дэн был непреклонен и к Серому переходить не хотел. Пару лет они крупно ссорились по этому поводу, помог им помириться сам Серый. На вышке случился пожар. После шумной попойки кто-то уснул прямо с сигаретой во рту. Поговаривали, что Серый потом

--">