Ллойд Осборн , Роберт Льюис Стивенсон - Тайна корабля

бриг через подставное лицо; и план этот был приведен в действие с энергией и осторожностью. Кэртью нанял квартиру под вымышленным именем, случайно отыскал Беллэрса и поручил ему купить разбившееся судно.

– Какая крайняя цифра? – спросил адвокат.

– Я хочу купить судно, – ответил Кэртью. – Я не постою за какой угодно ценой.

– Какая угодно цена не цена, – сказал Беллэрс. – Определите точно.

– Ну, скажем, десять тысяч фунтов! – назначил Кэртью.

Тем временем капитану пришлось ходить по улицам, явиться в консульство, подвергнуться допросу агента Ллойда, изворачиваться по поводу утерянных счетов, подписывать документы левой рукой и повторять свои выдумки каждому шкиперу в Сан-Франциско, ожидая, что вот-вот он очутится в объятиях какого-нибудь старого приятеля, который громко назовет его Уиксом, или лицом к лицу с новым врагом, который не пожелает признать в нем Трента. И эта последняя случайность действительно свалилась на него, но благодаря его находчивости только укрепила его положение. Он находился в консульстве (самое неприятное место), когда внезапно услышал грубый голос, спрашивавший капитана Трента. Он повернулся, сердце его замерло.

– Да вы вовсе не капитан Трент! – сказал незнакомец, отшатнувшись. – Что же это значит? Мне сказали, будто вы капитан Трент – капитан Джэкоб Трент, которого я знаю с тех пор, как был вот этаким.

– О, вы говорите о моем дяде, у которого банк в Кардифе, – ответил Уикс с отчаянным апломбом.

– А я и не знал, что у него есть племянник! – сказал незнакомец.

– Ну вот, вы видите, что есть! – сказал Уикс.

– А как поживает старик? – спросил незнакомец.

– Живет припеваючи, – ответил Уикс и был весьма кстати позван клерком.

Эта тревога была единственная до утра аукциона, когда он был еще более встревожен свиданием с Джимом и с беспокойством ожидал торгов, зная только, что Кэртью будет иметь на них представителя, но не зная, что это за представитель и какие ему даны инструкции. Должно быть, капитан Уикс очень живучий человек. Несмотря на свою комплекцию и заведомое нездоровье, он, вероятно, гарантирован от удара, иначе последний хватил бы его, пока он следил за этим безумным торгом и убедился наконец, что старый бриг с его не особенно ценным грузом оставлен за каким-то незнакомцем за десять тысяч фунтов.

Решено было, что он должен избегать Кэртью, а главное, не заходить к нему на квартиру, чтобы нельзя было установить связь между командой и покупщиком, принявшим вымышленное имя. Но час осторожности миновал, и он поспешил на Миссин-стрит.

Кэртью встретился с ним у дверей.

– Идем, идем отсюда, – сказал он, и когда оба вышли из дома, прибавил: – Все пропало!

– О, значит, вы знаете об аукционе? – сказал Уикс.

– Об аукционе! – воскликнул Кэртью. – Признаться, я и забыл о нем.

И он рассказал о голосе, слышанном в телефоне, и о загадочном вопросе: «Зачем вы хотели купить „Летучее Облачко“»?

Это обстоятельство, в связи с невероятным ходом аукциона, могло бы потрясти рассудок Иммануила Канта. Казалось, вся земля восстала против них; каменья и уличные мальчишки знали тайну их преступления. Бегство было их единственной мыслью. Казну «Почтенной Поселянки» они упрятали в пояса, сундуки отправили по выдуманному адресу в Британскую Колумбию и в тот же день оставили Сан-Франциско, заявив, что отправляются в Лос-Анджелес.

На другой день они продолжали свое бегство по южному тихоокеанскому пути, причем Кэртью, не останавливаясь, проехал в Англию, а остальные трое свернули в Мексику.

Эпилог Чиллю Г. Лоу

Дорогой Лоу, недавно (на Манитики) я имел удовольствие встретиться с Доддом. Мы просидели два часа в чистенькой, маленькой, похожей на игрушку церкви, уставленной скамейками по европейскому обычаю и выложенной перламутром в стиле (предполагаю) Нового Иерусалима. Туземцы, решительно самые любопытные люди на нашей планете, теснились вокруг нас на скамьях и любезничали с нами, и толкали нас; и здесь-то я предлагал вопросы, а Додд отвечал.

Прежде всего я напомнил ему ту ночь в Барбизоне, когда Кэртью рассказывал свою историю, и спросил его, что сталось с Беллэрсом? Кажется, он тогда же рассказал своему другу всю историю сутяги, но Кэртью отнесся к ней с неподражаемой беспечностью.

– Он беден, а я богат, – сказал он. – Я могу смеяться над ним. Поеду куда-нибудь, вот и все, – в такое место, которое далеко и куда дорого ехать. Персия, например, подходящее --">