Зофья Ежевская - С глазу на глаз со сфинксом

холме Мокаттаме, поднимающемся выше цитадели, почиют в тишине и спокойствии в похожих на дома гробницах как предки мамлюков, убитых Мухаммедом Али, так и его потомки, представители основанной им династии.

Перед посещением кладбища мы спускаемся вниз по дороге, ведущей от подножия цитадели к самой величественной мусульманской святыне Каира — мечети султана Хасана (XIV век). Ее стройный минарет достигает высоты девяноста метров.

Для того чтобы построить мощные стены своего храма, султан Хасан совершил настоящее святотатство. Он приказал снять с пирамиды Хеопса в Гизе ее тысячелетний гранитный плащ.

С нашей возвышенности Каир виден как на ладони.

Сейчас полдень. Знойное марево окутывает город словно прозрачное, но плотное покрывало. Трепещут белеющие над плоскими крышами домов пузатые купола мечетей. Куда ни бросишь взгляд, везде видны их приземистые контуры, перечеркнутые стройными башенками…

Поднимаясь по склону Мокаттама, мы вдруг очутились совсем в библейской атмосфере.

Тут нет ни деревьев, ни кустарника… песчаный пустырь, на котором кое-где сереют низкие домики с плоскими крышами, построенные из растрескавшегося кирпича-сырца.

Все кругом посыпано белой пылью. Тучами клубится она над песчаной дорогой, по которой бредут закутанные в шали женщины в длинных черных одеждах. Многие из них несут на голове глиняные кувшины. У женщин оливковые лица и глубокие темные глаза. Мы все время встречаем невозможно грязных детей, протягивающих худые ручонки за подаянием.

Прямо перед нами едет на осле бородатый старец. Его голова обмотана белым платком. Из-под коричневой галабии свисают тощие, как жерди, ноги в тапках без задников. Как только осел замедляет шаг, всадник бьет его толстой палкой из сахарного тростника. Он выглядит как иллюстрация к Ветхому завету.

Мы поднимаемся по узенькой улочке между красноватыми низкими строениями без окон. Это мусульманские гробницы Мокаттама. Каждая семья имеет здесь свою гробницу, скромную или побогаче в зависимости от средств. Величественны отягощенные мраморными и латунными украшениями, с окованными бронзой дверьми гробницы, в которых покоятся мусульманские владыки Египта — султаны мамлюков, потомки тюркских рабов.

С Мокаттама ясно видны четкие контуры трех пирамид Гизы, треугольные массивы которых возвышаются за южной окраиной Каира. Их строгий рисунок резко контрастирует с кружевной ажурностью минаретов и чувственной округлостью куполов сотен мечетей, возвышающихся над городом. Пирамиды как бы напоминают, что под оболочкой ислама кроется совсем иная культура.

Взволнованная до глубины души тишиной и строгостью города мертвых на Мокаттаме, я повторяю про себя выбитый на одной из султанских гробниц стих Корана:

Во имя благого и милосердного бога,

Человек может иметь то, что добудет собственными

силами,

Его усилия будут оценены по их подлинным замыслам,

А за все, что он совершит, он получит заслуженную

награду.

(Коран, глава 53, стих 402).

Не успели мы стряхнуть с себя торжественную атмосферу Мокаттама, как наша машина помчалась обратно к центру Каира.

Мы окунаемся в бьющую ключом жизнь большого города. Широкие улицы поражают блеском роскошных витрин и оглушают шумом. По тротуару плывет толпа, преимущественно в европейских костюмах.

Миновав просторную, всю в зелени площадь перед оперой, наш автомобиль вновь втискивается в узкие улочки. Однако дальше ехать невозможно, так как тысячи людей запрудили не только тротуары, но и мостовые. Мы вынуждены выйти из машины и пробираться дальше пешком.

В этой части города расположены знаменитые базары: Аль-Муски, Хан аль-Халили, Сук ан-Нахассин, Сайга и многие другие.

Узкие переулки непрерывно выбрасывают на площадь все новые экзотические фигуры. Многие направляются к лоткам, заваленным апельсинами, бубликами и золотистыми лепешками.

Среди торговок немало красивых, кокетливых, ярко одетых арабских девушек с огромными глазами; их черные волосы высоко собраны на голове. Есть и рыхлые старухи; у них темные утомленные лица, скрытые под прозрачной вуалью, спускающейся с узкой повязки на лбу.

В толпе преобладают мужчины; чаще всего они одеты в белые галабии одного и того же покроя. Кожа их лиц имеет самые различные оттенки, от золотистого и --">