Джон Р. Хейл - Властелины моря

сражений и десантных операций афинян, о которых сохранились документальные свидетельства, — от Сиракуз на Сицилии до реки Эвримедонт на юге Турции, а также впервые установить точные координаты Эгоспотамы («Козьей реки»), где афинский флот потерпел самое сокрушительное за все годы своего существования поражение. В Пирее, где он базировался, я стал свидетелем того, как команда молодых датских и греческих археологов во главе с неукротимым Бьорном Ловеном, размечала ныне ушедшие под воду подъемы, по которым матросы втаскивали на берег не участвующие в боевых действиях триеры. Наконец вместе со своими добрыми друзьями и почтенными коллегами Шелли Уошменом и Робертом Хольфельдером я опустился в поисках триер на дно морское. В содружестве с греческими океанографами и археологами-водолазами наша группа по исследованию останков судов, затонувших во время персидских войн, совершила четыре экспедиции в те районы Эгейского моря, где, если верить Геродоту, пошли на дно в штормах или военных сражениях триеры персидских царей Дария и Ксеркса в их завоевательных войнах с Грецией. Оставаясь на борту греческого исследовательского судна «Эгей», мы при помощи гидролокатора бокового обзора, дистанционно управляемых аппаратов «Ахилл» и «Макс Ровер», а также способной погружаться под воду «Тетис», этой настоящей «Желтой подводной лодки», обнаружили скелеты судов дальнего действия. Поиски принесли находки в виде предметов, составлявших скорее всего принадлежность триер, а также несколько старинных судов для транспортировки вина и даже грузовое судно с мраморными плитами времен Римской империи. На острове Эвбея мы загадочным образом столкнулись с местными жителями, которых называют здесь «свистунами» и которые полагают себя потомками персов, достигших вплавь этих берегов в 480 году до н. э., когда мощный шторм разметал их суда.

Но мечта обнаружить останки хоть одной-единственной триеры так и осталась неосуществленной. Классическое боевое судно афинского флота ускользает от нас сегодня так же, как ускользало от французского ученого Огюстена Карто, когда он в 1881 году выпустил свою книгу «Триера древности: опыт морской археологии», в которой речь идет об очень непрочных триерах и их неумирающем наследии. «Величественные памятники — свидетельство афинской мощи, — пишет автор, — храмы — Акрополь и Пропилеи, театр Диониса — все это сохранилось; архитекторы и ученые измерили их пропорции и восстановили первоначальный облик. Но триера, без которой ничего этого не было бы на свете, — предмет хрупкий, и он исчез. Ее поглотило море, разнесли в щепы вражеские тараны, а может, совершив свой славный подвиг, она просто сгнила на верфи».

Во времена своего величия афиняне были прежде всего и главным образом людьми моря. Эта книга — дань памяти строителям и гребцам тех давно исчезнувших триер и ключевой роли, которую они сыграли в созидании золотого века своего города, а также наследию, которое они оставили миру.

Пирей, 24 июня 2008 г.

Пролог

На рассвете, когда не тронутая ветерком гладь Эгейского моря походит на отполированный щит, приближение триер можно услышать на расстоянии, почти от самых Афин. Сначала доносятся мягкие размеренные удары, напоминающие отдаленный бой барабанов. Затем два отчетливых звука, сначала один, затем другой: глухой удар дерева о воду, за ним шумный всплеск. Бэмс! Бэмс! Эти звуки настолько вошли в жизнь, что греки придумали для них специальные слова. Удар — pitylos, всплеск — rhotios. Эхо от ударов катилось по воде и, казалось, приближало судно к берегу. Звуки постепенно превращались в биение пульса, сильного и ровного, как пульс гиганта.

Скоро будут слышны и иные звуки, неизменно сливающиеся с ударами весла: пронзительный свист дудок, мерные команды рулевого, подгоняющего гребцов, и ответное монотонное пение. К общему гулу добавляется собственный голос судна, груженного тоннами скрипящих и постанывающих бревен и пеньки. По мере того как триера продвигается вперед, весла и медные таранные орудия, осыпаемые тучами брызг, начинают шипеть, как змеи. В последние мгновения, когда обведенные красными кругами глазницы впиваются прямо в вас с носа триеры, удары весел начинают звучать как гром. А затем судно либо врезается в вас, либо отворачивает в сторону в поисках другой добычи.

Устрашающий корабль-призрак, весь почерневший от напряжения, набитый людьми и --">