Александр Романович Беляев , Владимир Николаевич Владко , А. Владимиров , Эрик Ингобор , Д-р З. - Роботы идут

представление,
что это такое на самом деле, эти роботы. Тим, я очень
на тебя надеюсь. Если ты, мой лучший репортер, не
получишь точных сведений о роботах, — их не получит
никто. Удачи! Еще раз желаю тебе успеха.
Редактор снова взялся за журнал с заметкой о роботах, но вдруг подскочил и бросился к дверям.
— Тим! Эй, Тим! Я забыл тебе сказать, что после визита к Говерсу придется снова ехать в Нью-Гаррис.
Пробудешь там с неделю, а может и больше. Теперь
нам надо иметь в Нью-Гаррисе своего специального
корреспондента. И ещё, — редактор хитро улыбнулся,
— советую заехать к парикмахеру, привести в порядок
свою шевелюру. Так?
20

— Почему это шевелюру? — донесся уже издалека
голос Тима.
— Если память мне не изменяет, — еще хитрее продолжал редактор, — в Нью-Гаррисе живет девушка по
имени Мадлена... Вы слышите, Тим? А?
Но Том был уже далеко. Он очень не любил, когда
кто-то касался его личной жизни, особенно потому,
что иногда от таких намеков, какие вот сейчас сделал
Джон Бостер, у него, Рыжего Тима (этим прозвищем
его наградили друзья), лицо делалось еще краснее,
чем волосы.
Однако, читатель наверняка согласится, что все это
— личное дело Тима. Нас это уже совсем не волнует.

21

ГЛАВА ВТОРАЯ
ЭТО — МОЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ РАБ

Машинистки и стенографистки, секретари и клерки, швейцары и лакеи, не скрывая своего удивления,
смотрели вслед невысокому рыжеволосому молодому
мужчине, который спокойно проходил через покои
роскошного особняка великого Джонатана Говерса.
Тихое, еле слышное шептание тянулось вслед мужчине, который, непринужденно положив руки в карманы и выпуская клубы дыма из своей сигареты, шел
за старшим секретарем.
— Репортер?..
— И еще какой!
— Из рабочей газеты?.. Не может быть!
— И его принимает «сам»?..
— Невероятно!..
Да, это была чрезвычайное, неслыханное событие.
Джонатан Говерс, один из могучих южноамериканских
промышленных королей, властелин огромных машиностроительных заводов, человек, который не может
спокойно слышать вообще о существовании рабочих
газет, — на этот раз Джонатан Говерс любезно согласился принять репортера одной из боевых рабочих газет, «Ред Стар», Тима Кроунти, и даже согласился дать
ему интервью.
Это было еще вдвойне, втройне непонятнее, потому
что получить согласие на не то чтобы интервью, но и
22

на простую деловую беседу с машиностроительным
королем было вообще практически невозможно. Уже
два года, как Джонатан Говерс отказывался лично
принимать посетителей, поручив это своим секретарям. Великий человек не желал тратить свое драгоценное время на такие мелкие дела. Кроме того, зачем
рисковать? Теперь столько бандитов, столько преступников. Никогда нельзя быть уверенным в человеке, с
которым согласишься разговаривать, да еще с глазу на
глаз.
Джонатан Говерс не любил рисковать. В частности,
теперь, когда в его лице, как в фокусе, сходились сила
и мощь машиностроительной промышленности целой
страны. Он отказался даже от того, чтобы ездить каждый день до своей конторы. Разве не проще, не удобнее, чтобы, наоборот, контора ездила ежедневно в его
особняк? Пусть контора с ее машинистками, стенографистками, клерками и секретарями будет здесь, под
рукой. Немаленький особняк Говерса спокойно мог
вместить небольшую контору с мизерным штатом в
шестьдесят четыре человека. Правда, под это надо было отдать целых десять комнат. Но — Говерс потеснится, он проживет как-нибудь и в оставшихся ему восемнадцати комнатах.
Зато — как удобно, как выгодно работать у себя дома, никуда не выезжая и не рискуя тем, что вдруг
шайка бандитов нападет на автомобиль Говерса, ограбит его или даже захватит короля в плен с целью получения выкупа.
Получить разрешение на посещение Говерса в его
покоях —да это просто невозможно! Это прекрасно
знали во всех газетных редакциях, не имело смысла и
пытаться. И вот — репортер рабочей, как говорят, даже
коммунистической газеты, — понимаете, коммунисти23

ческой!.. — свободно проходит по комнатам особняка,
идя прямо к личному кабинету некоронованного короля.
Старший секретарь, провожая Тима к кабинету Говерса, не мог не выразить ему своего удивления.
— Знаете, случилось что-то чрезвычайное. Говерс
принимает… Вас!
— Ничего, за это, когда-нибудь, я тоже соглашусь
принять Говерса, соглашусь поговорить с ним... Конечно, если его до --">