Владимир Анатольевич Моисеев - Три рассказа о Мартине Нэгле

Рэймонд Ф. Джоунс Уровень шума Перевод на русский Б. Колтовой, Ю. Логинов

1

Доктор Мартин Нэгл рассматривал потолок приемной Управления национальных исследований. Через десять минут он с уверенностью мог сказать, какой угол был прокрашен первым, откуда начинали красить потолок и сколько примерно времени ушло на работу.

Это было новое здание. Но видно было, что красили его небрежно. В общем качество работы в какой-то мере соответствовало общему положению вещей, подумал он с оттенком грусти.

Он посмотрел на ковер. Владелец ковровой фабрики, несомненно, руководствовался принципом: «Не выбрасывай второсортные вещи, их всегда можно продать правительству».

На изучение приемной ушло уже двадцать пять минут. Хватит. Жалко времени. Нэгл поднял портфель, взял плащ и направился к выходу. В дверях он почти столкнулся с человеком в сером костюме.

– Бэрк!

Лицо доктора Кеннета Бэрка озарилось улыбкой. Он хлопнул Мартина Нэгла по плечу.

– Что вы здесь делаете, Март?

– Я приглашен на какое-то совещание, но ребята в синей форме не пропускают меня. Я уже собрался возвращаться к себе, в Калифорнию. Никак не ожидал, что встречу вас здесь. А вы здесь зачем?

– Я работаю в Управлении национальных исследований и тоже приглашен на совещание. Меня послали разыскать вас. Все остальные уже собрались.

– Я видел весь парад отсюда. Дикстра из Массачусетского инженерно-технического, Коллинз из Гарварда и Мэллон из Калифорнийского технологического. Могучий отряд.

– Да. И все они ждут вас! Пойдем. Поговорим попозже.

– Ребята из бюро пропусков, кажется, сомневаются, можно ли мне доверять. Чтобы оформить допуск, потребуется, наверное, недель шесть. Я думал, что обо всем этом позаботятся… Передайте всем привет и скажите Кейзу, что, к сожалению, я не имею допуска к закрытой работе. Видимо, он этого не знал.

– Нет, постойте, это же в высшей степени глупо, – сказал Бэрк. – Вы должны быть на совещании. Присядьте, мы все уладим в пять минут!

Март снова опустился на стул. Он никогда не участвовал в работе над закрытыми проектами. Снятие отпечатков пальцев и копание в прошлом – это всегда вызывало у него отвращение. Пусть у других снимают отпечатки пальцев и копаются в прошлом. Он знал, что Бэрк взялся за безнадежное дело. Сколько людей томилось от безделья по полугоду, а то и по году, пока изучалась их биография.

Из комнаты агента ФБР доносились возбужденные голоса. Март уловил обрывки фраз, произнесенных громким баритоном Бэрка: «Абсолютно смехотворно-первоклассный физик… электрические поля… нам нужен этот человек».

А кроме агента ФБР, имелись еще представители армейской и военно-морской разведок. Вокруг совещания был воздвигнут прямо-таки фантастический тройной барьер. Еще одно доказательство стремления ревностных бюрократов скрыть тайны природы, которые лежат на виду у всего мира.

Через минуту из комнаты вышел Бэрк, раскрасневшийся и возмущенный.

– Оставайся на месте, Март, – сказал он с яростью в голосе. – Я пойду приведу Кейза, и мы выясним, кто, кроме охранников, имеет право сюда войти.

Бэрк вернулся через несколько минут. С ним были двое в военной форме – бригадный генерал и капитан военно-морского флота – и доктор Кейз, директор Управления национальных исследований. Март не был с ним лично знаком, но знал его как одного из талантливейших ученых. Кейз подошел с открытой, дружелюбной улыбкой и протянул руку.

– Прошу извинить, доктор Нэгл, за эту задержку. Я никак не думал, что вас остановят представители службы безопасности. Указания об оформлении допуска были даны задолго до совещания. Мы уладим все за несколько минут. Подождите, пожалуйста, здесь, пока я переговорю со всеми этими джентльменами…

Они закрыли дверь, ведущую в бюро пропусков, но Март не мог удержаться от того, чтобы не вслушиваться в долетавшие до него голоса. Он услышал, как один из офицеров службы безопасности произнес: «Вы сами требовали тройной проверки…», потом слова Кейза: «… тот человек, который, возможно, сумеет решить эту задачу…»

Март ехал на совещание неохотно. Жена возражала, а дети подняли грандиозный рев, так как его отъезд означал, что у него не будет отпуска летом. Надо было слушаться домашних. Когда человек оказывается втянутым в работу столь секретную, что она требует тройной охраны – армии, военно-морского флота и ФБР, – он прощается --">