Мара Вересень - Догонялки

Мара Вересень Догонялки

Чесалось.

Зудело.

Чихнуть?

С тонким свистом втянув в себя воздух и раздувшись, как шар, совсем уж было собрался… как сзади кто-то чихнул первым. Заготовленный воздух, так же тонко посвистывая, вышел обратно.

Обернуться?

Формой это напоминало комету с иглами, как у дикобраза, и тонкими длинными нитяными волосками, шелковистыми и мягкими, почти невесомыми. На конце самого длинного, чуть потолще, чем все прочие, остро загибался зигзаг. Этот зигзаг, казалось, парил в воздухе, повинуясь одному ему известным правилам и закономерностям.

«У-у-у, какой щекотун!»

От зависти даже несколько новых шипов всторкнулось, а щекотун, собственный, такой же… ну, ладно, не такой же – похожий, почти, но тоже вполне самостоятельно парящий, и вообще самый-самый… самая… пушистая кисточка, стал похож на измазанный склеем помпон.

Зеркальное отражение (это если не считать щекотуна) пребывало β явной нерешительности и так же, как и он сам, неуверенно шуршало-похрустывало иглами на противоположной стороне дороги, уходящей в манящую, загадочную жемчужно мерцающую даль.

Пустынная… как бы равнина, через которую пролегала дорога, была усыпана песком. Целые горы песка, белые, кремово-бежевые, золотисто-жёлтые, коричневато-красные и… много ещё какие. Песок лежал и громоздился почти плоскими пологими холмами, остроконечными коническими горками, просто неровными кучами и фигурами, имеющими очертания домов, деревьев, животных, людей и прочего. Одни фигуры имели четкие контуры, другие медленно рассыпались, поддаваясь ветру. Ветрам. Да и не ветрам даже. Между этими, с позволения сказать, скульптурами носились маленькие… ну, как бы, смерчики. И вдруг один из них ринулся в сторону дороги, замер у обочины – пыль взметнулась и опала, а на месте смерчика оказалось нечто. Практически такое, как первые два, если не считать… Сами знаете чего. Одним словом – мнемо. И в следующее мгновение его – уж простите, но – словно ветром сдуло в сторону загадочной дали, только щекотун мелькнул.

Вернёмся к первым двум. Мнемо α (кисточка) и мнемо β (зигзаг), огласив окрестности совместным чихом, с любопытством уставились друг на друга, потом одновременно глянули в жемчужное далёко и снова друг на друга. Мнемо α неуверенно вильнул щекотуном в знак дружеских чувств.

«Туда?» – волоски-вибриссы совершенно определённо указали направление.

«Да! Да! Да! – как бы подпрыгивая на месте и мотая зигзагом во все возможные стороны, отозвался мнемо β. – Догоняешь? Порскнули!»

И они порскнули, правда, не очень споро, поскольку (бывает это невероятно редко или, вернее, никогда прежде не случалось) заинтересовались друг дружкой.

«Ты разовый?» – щекотун-кисточка завибрировал от любопытства.

«Отрицательно», – гордо отозвался мнемо β.

«А… что ТАМ?» – кончики игл α засветились и погнали радужные волны от нюха к щекотуну.

«ТАМ? – мечтательно дублировал зигзаг, тоже засветился но мгновенно погас, – Не воспроизвожу. Плющит на выходе. И ячейки все голые. Одни первичные реакции».

Мнемо α озадаченно мигнул лиловым и также погас.

Некоторое время они порскали вне общения и α приуныл было, но то, что скрывалось за жемчужной завесой, напоминало о себе так мучительно приятно и невероятно притягательно, что «кисточка» как-то незаметно для себя поддал, ощутив, что мнемо β поддал тоже, сделавшись от восторга похожим на пушистый одуванчик из-за топорщащихся во все стороны шёлковых вибриссов. Впрочем, мнемо α и сам был сейчас таким же одуванчиком.

«Моя, – он хвастливо пыхнул нюхом и скинул приятелю образ-систему, – Внял?»

«Внял. О! – мнемо β даже приостановился и на миг практически весь оброс шипами, большинство из которых тут же вторкнулось обратно. –Совместно! Почти по всем фазам!»

«Гонишь», – недоверчиво мигнул «кисточка».

«Уймись, первичный! Сам сдвой. Внял?»

Образ от мнемо β просочился к α осторожно, будто «зигзаг» опасался за сохранность информации или… нет, чтобы «первичному» мнемо было удобнее сдвоить…

«Пфф!!!»

«А то!»

«А… считать?» – стыдливо зардевшийся и прижавший иглы α стал похож на раскаленный, но быстро остывающий болид.

«Считывай, – великодушно позволил попутчик, раздувшись от важности. – Только взаимно».

«Кисточка» утвердительно дёрнул щекотуном, и оба мнема, приблизившись друг к другу нюх в нюх, буквально срослись вибриссами.

Поочередно меняя окраску и объем, количество и длину игл, --">