Ольга Комарова - После конца

продолжал жить, не заботясь о существовании столь нелепых созданий, как люди.

Время медленно двигалось к пяти часам вечера, когда они вышли к черте города. Для Сони это была первая в жизни вылазка. Пытливый взгляд старался не упустить ни единой детали окружающего мира, в красках запоминая внешний мир.

Она помнила свой родной город другим, более ухоженным и серым, потому было странно видеть столь бурную растительность посреди бывшей цивилизации. Природа постепенно брала свое. От асфальта мало что осталось, мощные корни деревьев вскрыли серую кожу дорог, намереваясь занять всю возможную территорию. Многочисленные клочки земли уже расстались с последним снегом, теперь обретая новый зеленый окрас. Туда-сюда сновали маленькие стайки хорьков. Удивительно, но не все грызуны оказались носителями RB-21, такого статуса удостоились лишь крысы, остальные же представители этого семейства продолжали жить своей, свободной от человеческого влияния, жизнью.

Признавать это было тяжело, но Андрей оказался прав: без карты они бы не прошли дальше первой красной линии. Такие были в каждом городе, где остались очаги выживших. Красные линии были ничем иным, как зонами растяжек, мин и прочих ловушек, необходимых, чтобы обезопасить жилую зону как от зараженных животных, так и нежелательных гостей. Благо на карте такие зоны были отмечены почерком Виктора, потому ребята не боялись идти по пустынным улицам.

До нужного склада, если пользоваться только главными дорогами, пешком было около двух часов, но видимо человеку, который регулярно посещал это место надоело впустую тратить столько времени, поэтому в углу нашлось небольшое схематичное изображение краткого прохода к запасам лекарств. В итоге, потратив немного времени на обсуждение возможного сокращения пути и еще немного на спор о безопасности и скорости передвижения, уже через двадцать минут Соня переступила порог пыльного ангара. Шагать старалась бесшумно: хоть с момента столкновения прошло больше двенадцати часов, нельзя быть абсолютный уверенной, что торговцы ушли. А привлекать внимание стай бродячих зараженных собак не хотелось вдвойне.

Рука невольно потянулась к убранному за пояс на спине револьверу – слишком резкий шорох из угла разрезал тишину, стоило подняться на второй этаж. Но все опасения улетучились, стоило тихому стону боли привлечь внимание напряженно вглядывающейся в темноту Сони. Даже так, звучавший словно через силу, этот голос она узнает из тысячи. Подбежав ближе, девушка даже не знала: радоваться или ужасаться.

В самом углу, скрытый плотной тенью, куда не дотягивались слабые лучи дневного света, сидел Барс. Выглядел мужчина ужасно. Рваные раны на руках и шее, оставленные охотничьим ножом, на голове ссадина, из которой ранее сочилась кровь. Он сидел, согнувшись буквально пополам, зажимая рукой колотую рану в боку. Металлический протез, последние пять лет, заменяющий ногу, погнулся в двух местах и теперь не годился для ходьбы. Хриплое дыхание было слабым, но оно хотя бы было, что не могло не радовать.

– Барс…

От звука собственного прозвища мужчина дерулся и слабо приподнял голову. Соня вздрогнула: вся левая половина лица оплыла, не давая возможности глазу нормально открыться. Били сильно, четко поставленными ударами.

– Соня, это ты? – прохрипел мужчина, как только увидел очертания знакомой фигуры, опустившейся рядом с ним на колени. – Какого черта ты здесь делаешь?

– Вы с папой не вернулись в бункер, вот мы и решили вас найти.

– Мы? – только сейчас он заметил стоявшего чуть поодаль Андрея, который махнул рукой в знак приветствия и продолжил рассматривать помещение, освещая пространство вокруг узким лучом фонаря. – Вот уж не ожидал, что вы поладите.

– Что с вами случилось? – решая не обращать внимание на едкое замечание, спросила девушка. – Где папа?

– Наткнулись на Лазутчиков, а затем и торговцы появились. Мы думали им нужен товар, но ошиблись, – его голос все сильнее начинал дрожать по мере разговора и в какой-то момент начал срываться из-за рваного дыхания. Похоже, пострадали еще и легкие. – Дорогая, если твой отец еще жив, то лучше бы тебе…

– Они забрали его, – густая горечь пропитывала каждое слово хотя бы потому, что ей не нужно было подтверждение. Она и так все понимала. – торговцы. Решили перепродать, да?

Барс ничего не ответил. Да и что он мог сказать? Отпираться глупо, пусть Соня и не бывала раньше на поверхности, --">