Роберт Франклин Янг - Дом, забытый временем

ДОМ, ЗАБЫТЫЙ ВРЕМЕНЕМ

Сидя в вольтеровском кресле у ярко пылающего камина, она снова услышала приглушенное хлопанье кожистых крыльев в застывшем горячем воздухе.

– Ну же, давайте,– проговорила она. – Знаю, что я вам не нравлюсь, но вы все-таки мои гости, так что покажитесь и составьте мне компанию, пока решаете, как от меня избавиться.

Очевидно, ее приглашение их удивило. По крайней мере, как только она заговорила, хлопанье крыльев смолкло.

«Должно быть,– подумала она,– им встречались только те люди, кого страшит даже мысль о смерти. Или, возможно, они привыкли к ненависти, и теперь ее отсутствие их тревожит. В дружелюбной обстановке им труднее делать свое черное дело».

Она открыла глаза, вглядываясь в пустоту комнаты. Когда достаточно долго живешь в пустоте, к тебе приходит умение видеть ее, различать в ней образы. Элизабет Дикенсон их различала. В последние годы она вообще стала специалистом по пустоте.

Элизабет нацепила очки в роговой оправе – когда зрение начало портиться, пришлось извлечь их из бабушкиного комода. Очки не могли полностью избавить ее от дальнозоркости, но это все-таки лучше, чем ничего. Взяв книгу, она открыла ее наугад и опустила взгляд на знакомые слова: «Все вмиг переменилось в этом мире. Шаги твои впервые услыхала, и для меня не стало больше смерти, от пропасти спасла меня любовь».

Закрыв книгу, она тихо уронила ее на пол подле кресла, сняла очки и положила на желтый плед, укутывающий ноги. Когда-то и она услышала шаги, звучавшие в туманном отдаленном будущем. Но позволила ему уйти, и больше он никогда не возвращался.

Хлоп-хлоп!– крылья завели свою мрачную шарманку.

Она снова оглядела пустоту комнаты. Мебели в доме почти не осталось, только вольтеровское кресло, табуретка для ног и в комнате наверху кровать со столбиками. Впрочем, пустота появилась еще раньше, чем исчезла мебель. Часть мебели Элиабет продала, чтобы заплатить налоги, остальное пустила на растопку. Книги тоже сожгла – кроме той, что лежит сейчас на полу возле кресла. Что же касается мостов, то их она сожгла намного раньше.

Теперь, когда дом наконец-то обрел себя и очутился в своем времени, дрова найти несложно. Но их нельзя заказать, потому что невозможно оплатить деньгами со счета, которого еще не существует. То же самое и с деревьями во дворе: несомненно, это ее собственность, но нельзя топить ими камин или кухонную печь – надо нанять кого-то, кто бы их спилил и порубил на дрова. Кроме того, даже если она найдет способ не замерзнуть насмерть, то все равно умрет от голода, ведь все припасы закончились. Неудивительно, что за ней пришли Крылатые Гоблины.

На каминной полке стояли часы без стрелок. У всех часов в доме Элизабет не было стрелок – они исчезли раньше, чем сами часы. А от календарей она избавилась давным- давно, еще в самом начале. Дом был больше похож на корабль времени — корабль, который она сама отправила в плаванье к далеким островам прошлого. Но океан времени на поверку оказался темной, бездонной, опасной рекой. И еще до отправления на борт успели пробраться крысы памяти, и долгие годы одинокими ночами она слушала, как они скребутся за стенами. Но ничего, Гоблины все исправят. Элизабет Дикенсон радовалась их появлению.

Жутковатое хлопанье крыльев снова затихло. Но она знала: они все еще здесь, в комнате. Чувствовала их присутствие. «Чего же они ждут?» – спрашивала она себя. Впервые услыхав шорох крыльев, Элизабет поняла: за ней пришли. Почему тогда они уже не возьмутся за дело, не покончат со всем сразу? Откинувшись в кресле, она закрыла глаза. Хлопанье крыльев усиливалось.

«Лягу я спать, глаза затворю,– проговорила она про себя,– Гоблинам душу доверю свою. Если во сне я случайно умру, гоблины душу мою заберут...»

Дом был с историей. В 1882 году Теодор Дикенсон приехал в городок Свит Кловер, дабы основать «Зерновой комбинат Дикенсона», и влюбился в этот дом с первого взгляда. (Так происходило в той временной плоскости, о которой мы говорим сейчас, в другой же плоскости этот дом он выстроил сам). Большой особняк из красного кирпича в викторианском стиле стоял в полукилометре от городка, неподалеку от пыльной дороги, которую когда-то назовут улицей Лип. На первом этаже располагались большая --">