Георгий Иосифович Гуревич - Галактический полигон

Георгий Гуревич Галактический полигон

Писатель-фантаст Георгий Гуревич, автор известного романа «Мы — из солнечной системы», только что закончил работу над рукописью нового произведения. «Приглашение в зенит» — это описание необычайных приключений некоего землянина, который волею судеб попадает в иные миры, за десятки тысяч световых лет от родной планеты.

В предлагаемом вниманию читателей отрывке рассказывается о диковинном полигоне, на котором инопланетные физики экспериментируют с континуумом «пространство — время».

Наконец получено «добро».

Полигон закончил серию срочных опытов и согласен потратить день на гостя с планеты Земля.

— В последнее время вы перестали удивляться, — говорит Граве. — Но на этот раз мы покажем вам нечто удивительное... даже для нас, звездожителей.

Конечно, Граве сопровождает меня, мой учитель, мой гид, наставник, справочник во всех небесах Звездного Шара. Поглядываю в иллюминатор на незнакомые созвездия и думаю: «Куда занесло!»

Десять тысяч парсек с лишним!

— Что вам не сидится, Граве? Автомат же у руля.

— Не пойму, куда он ведет. Небо незнакомое, с картой не совпадает. Смотрите, сколько звезд высыпало.

— Я думал, так полагается.

— Совсем не полагается. В лоции все не так. И связи нет с полигоном. Боюсь, что мы попали на опытное поле.

У него труднейшая обязанность: бояться за двоих.

— Человек, впереди по курсу планета. Я хочу пристать и высадиться, переждать, пока не наладится связь. Опасаюсь, что автомат заведет нас невесть куда.

— Давай высаживай, не возражаю.

Выглядит эта планета как Восточный Крым. Невысокие горы с жесткой травой, колючие кусты, изредка отдельные деревья. Что-то среднее между деревом и кактусом — мясистые, жесткие и извилистые, как ветки, листья.

И на твердой почве Граве не может наладить связь. Решает, что виноват корпус ракеты — намагнитился в какой-нибудь заряженной зоне. Вдвоем мы оттаскиваем рацию на ближайший пригорок метров за триста от намагниченного корпуса. Граве озабочен, колдует с манипуляторами, а я лежу, любуюсь созвездиями. Весь небосвод в звездной сыпи. И блестки все ярче. И высыпают новые. Вот в этом пятиугольнике только что не было ничего в середочке.

— Граве, я открыл сверхновую. Вот там, в пятиугольнике. Стойте, еще одна появилась. Это бывает у вас?

Хотел было присесть, чтобы рассмотреть получше, и вдруг чувствую: не могу подняться. Отяжелел. Тело налилось свинцом, как в ракете при перегрузке. Но с какой стати перегрузка на планете? Планета сама себя разгоняет? Такого не бывает в природе.

Впрочем, это я потом подумал, тогда не до размышлений было. Тяжесть навалилась, распластала, прижала к почве, вдавила в спину острые камни. Перевернулся с трудом на живот. И в голове одна мысль: добраться до ракеты, там противоперегрузочное кресло, в нем спасение.

Но триста метров! Шутя отбежали мы на ближайший холм, могли бы и на километр отойти. А теперь, обезноженные, ползли, подтягивались, хватаясь за корни, как змеи перекатывались. Полз Граве, и я полз за ним, задыхаясь. Полз, словно из-под груды мешков выбирался, а на меня все валили невидимые эти мешки...

Сколько я одолел? Метров десять. Из трехсот! Доползу ли?

Подбородка не поднимая, глаза заводя под лоб, высматриваю направление. Впереди кусты, одни кусты, как же мы прошли тут с такой легкостью? Кажется, надо поворачивать. Вправо или влево?..

Перегрузка исчезает так же внезапно, как появилась. Сползают со спины невидимые мешки, расправляются сдавленные ребра.

— Что это было, Граве?

Мой проводник, кряхтя, расправляется, громоздит тело на подгибающиеся ноги.

— Идем к ракете, человек. Здесь небезопасно.

— Подожди, дух перевести надо.

— Идем, человек. Не стоит мешкать.

Да, мешкать не стоило. Аттракцион, оказывается, не закончен. Перегрузка ушла, появляется недогрузка. Вес убывает-убывает. И выражается это в том, что шаги становятся длиннее. Шагнул... и никак не можешь достать до твердой почвы. Несет куда-то над кустами, над ямами, совсем не туда, куда прицеливался. Меня выносит на отвесную скалу. Оттолкнулся что есть силы руками. Теперь назад понесло, а сзади корявые кактусы.

— Ракетницу вынь, человек. --">