Михаил Исакович Шаломаев - Эффект Завалишина. Символ встречи<br />(Повесть и рассказ)

проводки, обернулся. Ус!

— Нуте-ка-с, молодой человек, чем изволите заниматься?

Еще днем Ус был вызван к директору института на совещание. Видимо, оно только что закончилось, и, заметив свет, Бобылев решил выяснить, кто это в столь неурочное время горит творческим энтузиазмом.

— Чей приемник? Вон что, мелкий подхалимаж.

— Павел Петрович, почему вы относитесь ко мне, словно я уголовник?

— Ну, ну, — профессор поперхнулся. — Явное преувеличение. А вот вы сами постоянно изображаете из себя существо угнетаемое и преследуемое. Почему? Последнее время у вас что-то разладилось. Видимо, это связано с личными неурядицами.

Володя вскочил, больно ударился коленкой об угол верстака, чертыхнулся. Ну что они все лезут в душу? Как им хочется узнать подробности!

— Об этом не будем.

— Хорошо, не будем, — согласился Ус. — Поговорим о другом. На совещании у директора шла речь о научной работе. Рассматривалось выполнение индивидуальных научных планов. Пофамильно… И я был в глупейшем положении, когда пытался защитить вас. Плановую тему вы забросили, принесли мне какую-то фантастическую теорию…

— Которую вы даже не удосужились опровергнуть.

Ус, который обычно не терпел возражений, спокойно согласился. Да, он не пытался и впредь не собирается опровергать всяческие прожекты.

— В науке, молодой человек, нет легких путей. Извините, что вынужден повторить столь тривиальную мысль.

— Есть! — пробурчал Завалишин. — Ходить на поводке у лиц со званиями.

Бобылев с веселым любопытством поглядел на строптивого младшего научного сотрудника.

— Очень хочется поругаться? Ах вы зелененький, молоденький! Зачем вы придумываете себе жупел и сражаетесь с ним? Давайте дотолкуемся, Володя. Я совершенно не хочу, чтобы вы ходили в моей упряжке. Больше того, я считаю, что настоящий научный работник не прицепной вагон, а автомотриса.

— А что это за птичка такая?

Профессора хлебом не корми, дай только повод блеснуть осведомленностью в самых неожиданных областях знаний. Ус хмыкнул, а затем со вкусом пояснил, что так называется самодвижущаяся секция на транспорте.

— Так вот, я совершенно не хочу, чтобы вы двигались в моей упряжке. Я хочу вам помочь обрести моральное право и материальные возможности заниматься самостоятельным творчеством. Диссертация — это неизбежная ступень, через которую вам надо пройти. И…

— Павел Петрович! — перебил Завалишин. — Но зачем терять время и расходовать энергию на дело, которое, кроме архивариуса, никому не нужно? Почему вы не хотите прочитать серьезно мою записку? Да, понимаю, очень пока не диссертабельно, так это же настоящее, это действительная наука!

— Возможность и реализация возможности — далеко не однозначные понятия.

— То есть победителей не судят, побежденных — к ногтю?

Бобылев при случае умел ругать, но его ругань обычно воспринимали спокойно «Ус не в духе». Хуже было, когда он начинал убеждать. Хочешь возразить, опровергнуть и невольно подпадаешь под гипноз увлекательной, захватывающей, до блеска логичной импровизации. Ус побивает знаниями, точностью формулировок и стройностью доказательств. И пасуешь. Собственные доводы кажутся невзрачными, вымученными, дилетантскими. Недаром студенты валом валят на его лекции. Вот такую импровизацию он и преподнес Завалишину. Закончив, усмехнулся, и вколотил последний гвоздь:

— Обобщая — в науке принцип презумпции невиновности не действует. Что это такое? Юридическое положение: обвиняемый не должен доказывать свою невиновность, вину должны доказывать представители обвинения. В науке подобный принцип был бы крайне разорительным, ибо во все века преобильно водились кандидаты в гении. Утверждаете, что луна изготовлена из голландского сыра? Пожалуйста. Но бремя доказательств берите на себя. В своей писульке вы уверяли, что специфическое электромагнитное излучение способно производить глубокие изменения в структуре твердого тела? Ваше право. А доказательства? Что вы можете предложить? Эксперимент?

Это была не только теория. Один раз Володе удалось, хотя и совершенно случайно, получить подтверждение. Растерянный и счастливый, ворвался он к Бобылеву, но тот был занят и не захотел его выслушать. Повторить опыт не удалось, и сейчас не имело смысла говорить об этом. Ус эпическим тоном обязательно начнет рассказывать --">