Эдвин Чарльз Табб , Сэм Мэрвин - Смерть — это сон. Белая вдова

— Нет. — Ответ Саула звучал категорично. — Стены бетонные, фермы стальные. Зданию никак не больше четырехсот лет.

— И нигде и намека на тесаные камни? Это, случайно, не надстройка? А может быть, старое здание стало составной частью нового?

— Нет. — Саул отбросил шлем. Волосы на голове у него слиплись от пота. На шефа он не смотрел. — И под ним тоже ничего. Под полом — материковая порода. Я проверил это звуколокатором. Еще одна неудача, Тог.

Еще одна неудача! Две провалившиеся экспедиции, и теперь — это. Шесть безуспешных попыток после столь тщательной подготовки и предварительных изысканий. Тог машинально опустил глаза — пальцы его рук были сжаты в кулаки. Очень медленно раскрыл ладони, несколько раз согнул и разогнул пальцы. Сделал несколько глубоких вдохов, чтобы умерить гнев.

— Ладно, — решил он. — Мы еще посовещаемся. Приведи себя в порядок и приходи в мою палатку. А вы, — отрывисто бросил он лайфмену, — разыщите этого мошенника ретро и возвращайтесь через час. — Он понимал, что был с ними не вежлив, но положение было настолько серьезным, что было не до церемоний. — Остальные возвращайтесь по рабочим местам и глядите в оба, чтобы чего-нибудь не упустить. Пошевеливайтесь!

Ретро держался — откровенно самонадеянно. С надменным видом он прошествовал в палатку, высокий, худой, изнуренный долгими постами и молитвами. В глубоко посаженных глазах на туго обтянутом кожей черепе с выбритой тонзурой горел фанатичный огонь. Несмотря на то, что начало весны выдалось холодным, грязные ноги были только в открытых сандалиях, а обнаженное тело прикрывали лишь короткие шорты, с кожаного пояса которых свешивалось массивное распятие. В руках — четки из огромных деревянных бусин.

Тог жестом указал на стул.

— Присаживайтесь, Элкен. Вы…

— Меня зовут не Элкен. — Голос ретро звучал грубо, язвительно. — Я — брат Эмброуз Наисвятейшего Ордена…

— Ладно, — перебил его Тог. — Мне известно, кто вы.

Он ощутил, как снова его охватывает бешенство, и предпринял попытку обуздать его. Черт бы побрал всех этих ретро! Одно дело располагать определенными воспоминаниями, у него самого они тоже были, но продолжать жить точно такою же жизнью, что и в предыдущем существовании — вот этого он никак не мог уразуметь. Достаточно было хоть раз взглянуть на Элкена, чтобы сделать вполне однозначный вывод — время, в каком тому довелось жить, было не таким уж замечательным. В его жизни не было ничего, кроме бесконечных постов и молитв. Тога даже передернуло от мысли об этом. Но хватит — какой смысл забивать себе голову подобными мыслями.

— Вы потерпели неудачу, — произнес брат Эмброуз. Презрение выражали и голос его, и взгляд. — Вы совершили шесть попыток и шесть раз рука сатаны направляла в совсем другую сторону ваши усилия. Заклинаю вас еще раз…

— Сатана здесь ни при чем, — с горечью отрезал Тог. — Если только он — не вы сами. Я следовал всем вашим указаниям и каждый раз упирался в тупик. Настала пора поговорить нам по душам.

— Здесь надобны не слова, а деяния! — Ретро поднял распятие, готовый разразиться очередной бесконечной обличительной речью. Тог хлопнул рукой по столу.

— Да заткнитесь же! Если вы еще раз вздумаете докучать мне своими проповедями, я заткну вашу глотку вот этой самой вашей штуковиной! А теперь садитесь и слушайте!

Пальцы его снова сжались в кулаки, внутри опять все заклокотало. Он понимал, что страх был источником его ярости, но пользы от этого было мало. Страх как самой неудачи, так и того, что она будет для него означать. Однако ярость здесь была просто неуместна — гнев никогда еще не был помощником, когда ищешь добычу.

— Так вот, брат Эмброуз, — произнес он спокойно, когда ретрофил сел, — вы жили в начале шестнадцатого столетия и были монахом обители при аббатстве Уолтхэм. Верно?

— Это так.

— Пожалуйста, продолжайте.

Такое предложение явно смутило брата Эмброуза. Сначала он посмотрел на сидевшего с ним рядом лайфмена, затем на угрюмое лицо Саула, и только после этого взгляд его остановился на суровых чертах лица Тога. На какое-то мгновенье кладоискателю показалось, что он возмутился, однако брат Эмброуз только сглотнул слюну и пожал плечами.

— Жизнь в монастыре приносила истинное удовлетворение. Она — вам, впрочем, это совершенно не интересно. Достаточно упомянуть о том, что аббатство не страдало от невнимания тех, кто --">