Джоан Виндж - Снежная королева

Джоан Виндж

Joan Vinge

THE SNOW QUEEN, 1980

THE CRYSTAL SHIP, 1976

THE PEDDLER'S APPRENTICE, 1975

СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА

Перевод: И. Тогоева, 1995

УЧЕНИК ТОРГОВЦА

Перевод: А. Иванов, 2007

* * *

Снежная королева

В романе «Снежная королева», при использовании некоторых сюжетных мотивов сказки Г. Х. Андерсена, описывается колония людей на изолированной планете, властные системы и общественное устройство которой подвержены циклическим изменениям.

Действие происходит на планете Тиамат, где существует всего два времени года — Зима и Лето, которые чередуются циклами в сто — сто пятьдесят лет. Каждый такой цикл знаменуется всепланетным карнавалом и выбором новой королевы Тиамат. Начало романа приходиться на завершение правления очередной Снежной Королевы — Ариенрод, которая вот уже полтора столетия правила планетой. Она загодя подготовилась к смене времени года, когда ее, согласно закону должны были утопить в океане, а на ее место избиралась Королева Лета. Ариенрод в один из ежегодных карнавалов в Карбункуле, главном городе Тиамат, имплантировала несколько своих клеток-клонов в тела ничего не подозревающих суррогатных матерей. Прошло почти двадцать лет. Все эти годы Королева внимательно следила за Мун — молодой девушкой с Летних островов, которая оказалась единственным выжившим клоном Ариенрод.

Пролог

Дверь, тихонько захлопнувшись, сразу как бы отрезала их от громкой музыки, веселого шума и яркого света, царивших в зале. На какое-то мгновение он будто оглох и ослеп; и, пожалуй, даже ощутил легкий приступ клаустрофобии. А потому, словно за последнюю соломинку, вцепился в медицинский саквояж с инструментами, который нес под плащом.

Потом рядом в темноте раздался ее веселый смех, и сразу же вспыхнул свет; и он увидел, что находятся они в небольшой гостиной, но явно не одни. Напряжение его было столь велико, что он невольно вздрогнул, хотя и ожидал увидеть то, что уже в шестой раз за эту бесконечную ночь предстало его взору, и этот раз тоже был не последним. Среди целого леса темной мебели на позолоченных ножках белела широкая, мягкая и довольно бесформенная тахта. Ему вдруг пришло в голову, что за одну-единственную ночь он перевидал столько самых различных интерьеров, сколько не встречал и за все свои сорок лет у себя на Харему.

Однако сейчас он находился на совсем другой планете, в городе Карбункуле, и понимал, что эта праздничная ночь — вероятно, самая странная ночь в его жизни, проживи он еще хоть сто лет.

На тахте перед ним лежали двое — мужчина и женщина, — погруженные в глубокий, вызванный добавленным в вино наркотиком сон; полупустая бутылка валялась тут же на ковре. Он уставился на темно-красную дорожку винных пятен, тянувшуюся по дорогому толстому ковру, стараясь по возможности не тревожить этих двоих.

— Вы уверены, доктор, что… половой акт уже имел место?

— Совершенно уверен. В этом нет ни малейших сомнений.

Его спутница сняла свою украшенную белыми перьями маску, доходившую ей почти до плеч, и из-под нее хлынула масса вьющихся светлых, почти белых волос, пышным облаком окутавших ее страстное и нетерпеливое юное лицо, рядом с которым снятая маска казалась мрачным гротеском: острый огромный клюв хищной ночной птицы и огромные, с нарочито расширенными зрачками глаза, которые обещали то ли жизнь, то ли смерть… Впрочем, когда он заглянул в глаза своей прелестной спутницы, ощущение контраста пропало: глаза страшной маски и живой женщины были удивительно похожи.

— Все вы, жители Харему, слишком самоуверенны. И слишком лицемерны. — Она отбросила маску в сторону и снова засмеялась: в ее смехе тоже слышались одновременно жизнь и смерть, свет и тьма.

Он неохотно снял и свою, куда менее затейливую маску: то была морда совершенно фантастической, какой-то, пожалуй, даже абсурдной твари — не то рыбы, не то черт знает кого. Ему неприятно было обнажать перед нею свое лицо, не хотелось, чтобы она могла что-то прочитать по нему.

А она действительно с самым безмятежным видом пристально рассматривала, его в ярком свете лампы.

— Только не говорите мне, доктор, что вам противно на это смотреть!

Он с трудом проглотил гневные слова.

— Я биохимик, ваше величество, а не шпион. К тому же я не люблю заниматься любовью вприглядку.

— Чепуха. — Теперь улыбка была --">