Юрий Корнеевич Смолич - Владения доктора Гальванеску

Смолич Ю Владения доктора Гальванеску

Ю. Смолич

Владения доктора Гальванеску

Автомобиль заметно, хотя и плавно прибавил скорость. Пыль и гомон тесного и грязного южного города внезапно .исчезли, мягко истаяв за темной стеной роскошных фруктовых .садов и буйных виноградников.

Шоссе некоторое время петляло в этом зеленом оазисе, потом выбежало на песчаный пригорок и легло посредине между двумя водными гладями буро-зеленоватой полосой Дуная с правой стороны и величественным спокойно-синим плесом Кагула - с левой. Тут шоссе внезапно окончилось, и упругая резина колес жестко зашуршала по хорошо укатанной дороге из крупного, как зерно, песка.

Сахно оглянулась. Из-за зеленой чащи, сквозь марево городской пыли высунулась одинокая дымовая труба, блеснул рядом золотой купол да ветерок швырнул еще какие-то невнятные отголоски далекого города. Рени исчез. Еще дальше остался позади Галац.

Сознание этого заметно утешило Сахно. Она легко вздохнула, радуясь, что наконец окончена докучливая беготня по нудным учреждениям беспорядочного города, а грязноватую железную дорогу заменило уютное и быстрое авто. Она сняла плащ. расположилась удобнее на мягких подушках и со вкусом закурила сигарету.

Справа и слева веяло свежестью и ароматом воды. Автомобиль ритмично покачивался. День выдался солнечный. В перспективе - новые места, новые люди, интересная работа. Сахно могла бы похвалиться в этот час, что она полностью удовлетворена и собой, и своей судьбою, и вообще - всем.

Пересыпь становилась шире и заканчивалась. Шатким мостком проскочили протоку, пересекли наискось неглубокий лиман - где с косы на косу, где просто по твердому, на два сантиметра под водой, дну - и, взметнув позади себя водяную пыль, снова выехали на песок. Дунай поворачивал направо и заслонялся высокими, стрелообразными камышами. Кагул закруглял берега, и по ту сторону уже вырастали из воды серые холмистые склоны. Дорога внезапно повернула, изломившись почти под прямым углом, и побежала за холмами, огибая залив. Промелькнул маленький рыбацкий поселок - серый, как земля, без деревьев и тени, голый под палящим солнцем, как пожарище. Песок помельчал. Из-под колес уже дымилась белая пустынная пыль.

Дорога пошла вверх. Озеро исчезло на миг за глинищем, затем появилось снова уже где-то дальше - за известняком и холмами. И вдруг, перескочив через лог, дорога выбежала в степь.

Далеко-далеко, до горизонта, зазеленел, забелел весенний ковыль, лицо опалило горячим вольным ветром: начались Буджацкие степи.

Пятнадцать километров пути проехали быстро, незаметно.

Шофер обернулся. Своим запыленным видом, ресницами, густо припудренными сухим известняковым инеем, он больше походил на мельника, и Сахно непроизвольно усмехнулась. Однако, наверное, и у нее физиономия не была красивей, потому что шофер тоже ответил усмешкой.

- До Ялпуха уже недалеко! - крикнул он.- Мы переправимся паромом через протоку, а то объезжать далеко.

- Хорошо,- согласилась Сахно.

- Так где же остановимся на завтрак? На перевозе или подождем до Измаила? Измаил еще не скоро - после полудня.

- Не знаю. Где лучше,- доверилась ему Сахно,

- Тогда на перевозе,- сразу решил тот,- там есть неплохая корчма. Или у старого Ионеску. Он мастер жарить рыбу с яичницей. Да и мускат у него есть хороший... для того, кто хорошо заплатит.

- Согласна. Попробуем! - так же весело ответила Сахно на шоферское подмигивание. Довольно улыбнувшись, тот снова отвернулся к рулю.

Некоторое время Сахно разглядывала запыленные кожаные плечи и загорелый затылок шофера, удивляясь его хорошему французскому выговору. В этом Сахно повезло: она не знала ни одного румынского слова и шофер был одновременно за переводчика.

Солнце тем временем поднялось довольно высоко, и даже быстрый бег автомобиля не спасал от его палящих лучей. Сделалось жарко. Да и дорога ухудшилась. Тут, в степи, не было укатанной колеи - ездили не часто, и путь едва был намечен прибитым, вытолоченным ковылем. Твердые стебли пырея то и дело попадали в колеса между спицами, что несколько замедляло раскатистый бег. Постоянный, неумолчный шорох этих сломанных стеблей превращался в монотонный свист и убаюкивал.

- Да скоро ли этот чертов перевоз? - крикнула она, не выдержав, шоферу.- Право, меня одолеет морская болезнь!

Шофер не ответил. Молча он увеличил скорость и затем протянул руку вперед.

Сахно взглянула туда.

Небо будто осело --">