Питер Гамильтон - Звёздная дорога

констебль, специалист по работе с данными

Альдред Норт: начальник отдела безопасности «Нортумберленд Интерстеллар», посредник

Хайфа Фуллертон: детектив, отдел по борьбе с бандитизмом

Каниша Саид: детектив на пенсии, в прошлом – начальник подразделения по борьбе с организованной преступностью

Тилли Льюис: «Нортовская криминалистическая лаборатория», руководитель группы первого уровня

Хлоя Хили: офицер О’Рука по связям со СМИ

Сол Ховард: серфер и хозяин магазина на Сент-Либре

Воскресенье, 13 января 2143 года

C приближением полуночи сквозь хлопья снега, который тихонько засыпал Ньюкасл-апон-Тайн, проступило буйное неоновое разноцветье авроральной бури^[1]. Казалось, природа развлекается вместе с горожанами, устроив нефритово-карминное световое шоу несравнимо изысканнее любого из фейерверков, что ещё с пятницы время от времени взрывались над крышами.

Детектив третьего ранга Сидней Хёрст следил за группками припозднившихся гуляк, которые, шатаясь, брели по замёрзшему тротуару, выкрикивая приветствия или дерзкие возгласы – в зависимости от того, как сильно нагрузились токсом. Лёд, снег и жидкая грязь испортили смартпыль на дорожном покрытии, выключив целые секции метатрала, руководившего городскими трассами, и потому езда при помощи имевшегося в машине смартавто превращалась в опасную игру. Сид вёл полицейскую машину без опознавательных знаков вручную, предоставив смартавто слежение за моментом на колёсах на скользкой дороге. Зимние шины обеспечивали приемлемое сцепление с поверхностью трассы, добавляя устойчивости и позволяя следовать по Коллингвуд-стрит мимо кафедрального собора с приличной скоростью в тридцать пять километров в час. Радар неустанно выводил на лобовое стекло предупреждения о ближайших объектах – длинных и грязных снежных дюнах, которые городские снегоуборщики воздвигли, очищая центр дороги.

Снегопад продолжался уже два дня, и, поскольку полуденная температура упрямо не желала подниматься выше десяти градусов, оттепели не случилось, так что элегантные георгианские^[2] здания в центре города погрузились в диккенсовское святочное великолепие. Мелькнуло алое предупреждение о столкновении, обрисовав силуэт человека, перебегающего через дорогу прямо перед машиной; он глумливо рассмеялся, когда Сид резко вывернул руль. Ещё один неприличный жест – и незнакомца поглотила метель.

– До рассвета ни за что не дотянет, – заявил Йен Лэнагин с переднего пассажирского сиденья.

– Просто ещё одно дело два-ноль-один, – согласился Сид, бросив взгляд на своего напарника. – В честь моего возвращения.

– Да уж, крутое у нас вышло воскресное воссоединение.

Просто безумие, сколько людей оказалось на улице в такую погоду; по крайней мере, в кои-то веки обычный для ночных клубов Ньюкасла дресс-код – майки для парней и короткие юбки и каблуки с блёстками для девушек – уступил место плотным пальто длиной до лодыжек. Такой стоял холод. Сид заметил даже несколько благоразумно надетых шапок, чуть ли не в первый раз за пятнадцать лет, которые он проработал в полиции Ньюкасла. Даже сейчас – женатый, с двумя детьми и карьерой, которая развивалась не так быстро, как он когда-то мечтал, – Сид слегка удивлялся тому, что все ещё остается в Ньюкасле. Он попал сюда из-за девушки, покинув Лондон, где – как и любой выпускник юрфака двадцати с небольшим лет от роду – намеревался ловко и быстро взлететь по карьерной лестнице, чередуя работу в полиции с частными охранными службами, точно скачущая между электродами заряжённая частица. Чтобы довести до совершенства грандиозный романтический жест, он подал заявление о переводе в местную городскую полицию, где карьерная стезя выглядела равноценной на ближайшие год-два, на протяжении которых все ночи можно было проводить в постели с Хасинтой. Теперь, спустя пятнадцать сибирских зим и сахарских лет, Сид по-прежнему сидел в Ньюкасле, женатый на Хасинте – хоть в этом преуспел, – с двумя детьми и карьерой, которая уподобила его людям, над какими он насмехался в те далёкие университетские годы, исполненный энтузиазма, убежденности и презрения к очередному поколению власть имущих, загнавших мир в задницу из-за вездесущей угрозы нашествия злобного Занта. Опыт и пришедшая с ним мудрость вытолкнули Сида на более рациональный путь приспособленчества и --">