Лили Блек - Моя мама - ведьма

Лили Блек МОЯ МАМА — ВЕДЬМА

Моя мама — ведьма. Вы мне не верите? А напрасно. Девочки, с которыми я сейчас живу в одной комнате, верят. И очень меня боятся. Правда, зря. Я ведь не кусаюсь, честное слово. И я очень хорошо воспитана, знаю, когда нужно поздороваться и попрощаться, когда нужно сказать «спасибо» и «пожалуйста». Я знаю, что не нужно кричать, драться, спорить, отбирать игрушки у младших.

Нет, в самом деле, меня очень хорошо воспитали. Вот и сейчас, мне не нравится, что меня забрали в этот дом, где я должна жить в одной комнате с еще десятком девочек, когда раньше у меня была своя комната, свои собственные игрушки, компьютер, множество видеокассет с мультфильмами, которые мне очень нравились. Здесь же ничего этого нет, но я молчу и говорю «спасибо» и «пожалуйста» в нужный момент. Я знаю, что нужно только подождать. Скоро я вырасту и уеду к тете Наташе, которая живет в другом городе. Я помню ее адрес, мама много раз проверяла, хорошо ли я все запомнила. Вы тоже хотите знать адрес тети Наташи? Простите, но это невозможно. Мама строго-настрого наказала никогда никому не говорить.

Меня уже раньше спрашивали, не знаю ли я каких-нибудь адресов или имен маминых знакомых. Ну, разумеется, я не знала! Ведь мама сказала, что это никому нельзя рассказывать. Никогда. И я не рассказала всем этим бесчисленным мужчинам и женщинам, которые задавали мне этот вопрос. И множество других вопросов. Я даже удивлялась — как им не надоест спрашивать? Но меня хорошо воспитывали, как я уже говорила, и я только вежливо качала головой и говорила: «Простите, но я ничего не знаю. Извините, но мама мне ничего не рассказывала». И они мне поверили. Ведь так сложно не поверить такой вежливой девочке. А если вежливость подкрепляется еще и большими голубыми глазами и двумя светло-русыми косами с алыми бантиками, то совершенно невозможно предположить, что такой ребенок может солгать. Мама мне об этом тоже говорила. Поэтому я всегда следила за тем, чтобы мои волосы были тщательно причесаны, лицо умыто, а бантики — аккуратно завязаны.

Я только не знаю, зачем они приводили ко мне всех этих врачей. Они называли это — «тест». Нет, слово-то само я понимаю. Ведь у меня был свой компьютер, я же говорила уже, правильно? Но ведь я — не компьютер, зачем же меня тестировать, да еще так глупо? Они показывали мне какие-то картинки, на которых не было рисунков, а только яркие пятна. А еще были картинки-кляксы. Мне светили в глаза специальным фонариком и стучали по коленкам резиновым молоточком. Но я все это терпела, ни разу не выказав своего недовольства, точно так, как учила меня мама. И, в конце концов, я оказалась здесь. В этом странном доме, в котором у меня нет своей комнаты, а есть общая спальня, где живут еще девочки. Вообще-то, в этом доме живут дети разного возраста, от самых маленьких, до таких, которые старше меня. Они называют это — «приют». Мама предупреждала о существовании таких домов.

Я долго ждала, что мама придет и заберет меня обратно, в нашу уютную квартиру. Но она все не приходила. Я спрашивала у тех людей, которые задавали мне вопросы, когда же появится мама, но они не отвечали, только гладили по голове и поправляли бантики в косичках. А когда меня привезли в этот приют, то воспитательница сказала, что мама никогда за мной не придет. Сначала я не поверила, но потом увидела газету, в которой было рассказано о наших собраниях, и поняла, что воспитательница сказала правду, и я больше никогда не увижу маму. Именно на такой случай мама заставила заучить меня адрес тети Наташи. Я помню все, чему учила меня мама…

Что за собрания, о которых я только что говорила? Ну, это происходило регулярно. Собирались мамины знакомые для отправления Ритуала. Они были такие же, как моя мама, и я стала такой же.

Мы — ведьмы.

Мама привела меня туда, когда мне исполнилось шесть лет. Я помню этот день, как будто все происходило вчера. До этого мама, уходя из дому, говорила, что идет к своим подругам. Я привыкла и никогда не плакала. Мама обещала, что когда-нибудь и я смогу пойти с ней. И вот — я пошла.

Там было много незнакомых людей, но попадались и знакомые лица. Дядю Сашу и тетю Лену я часто видела у нас в гостях. Потом я запомнила и остальных. Мама говорила, что они — наша семья. И это так и есть. Сейчас я думаю о тех, кто лишил меня семьи, и мое воображение рисует сладкие картины мести. Но я подожду. Главное — не забыть никого. Ни одного из тех, кто --">