С Алегин - Человек, который не спал

С. Алегин ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ НЕ СПАЛ

В тот теплый июньский вечер, о котором я хочу рассказать, волею судеб оказался я в Ленинграде. Было время белых ночей, когда по улицам и площадям этого прекрасного города бродят стайками и в одиночку его поклонники. К ним отношу я и себя. Отколовшись от компании, с которой ужинал в ресторане, я пошел поклониться моим любимым ленинградским местам. Проходя по одной из улиц, я почувствовал укор совести. Вот уже который приезд в Ленинград я собираюсь зайти к старому приятелю, живущему здесь. Теперь я стою против его дома, вижу его окно, оно ярко освещено, хотя второй час ночи.

Моего приятеля зовут Гарольд. Студентами мы посмеивались над его именем. Но он был хорошим парнем, добрым и работящим, его любили и называли Гариком. От друзей я слыхал, что Гарик женат, детей у него нет и он пишет диссертацию.

Около двери в квартиру Гарика я не нашел звонка. На двери была прикреплена табличка «Толкай!». Войдя в коридор и затем в комнату, я увидел Гарика. Он был все тот же, только шевелюра кое-где превратилась из черной в пепельную. Гарик быстро печатал что-то на машинке, глядя в раскрытую книгу, которая лежала рядом.

Некоторое время Гарик меня не замечал. Потом повернул ко мне голову, сосредоточенно посмотрел на меня, вскочил и воскликнул:

— Ба, сто лет, сто зим! Привет, дружище! Вот молодец, что зашел! Сколько мы лет не виделись? Какими судьбами ты в Ленинграде? Как вообще успехи?

Не ожидая ответов на вопросы, Гарик перешел от восторженного тона на просительный:

— Ты меня извини, дружище, но мне надо закончить тут одну работу, хотя бы довести ее до логической паузы, а то я боюсь растерять все свои мысли. Ты садись сюда в кресло. — Гарик снял с сиденья несколько листов исписанной бумаги. — Здесь куча журналов и книг, читай что хочешь. А скоро, наверное, придет Лизок, мы поужинаем, попьем чаю, поговорим о житье-бытье… Она пошла пройтись… Ведь белые ночи… Впрочем, для меня они не существуют.

Я заверил Гарика, что он может работать, не обращая на меня ни малейшего внимания, что я с удовольствием посижу здесь после неуютной гостиницы и что я уже ужинал, и мне ничего не надо. Явно обрадованный моими словами, Гарик снова занял прежнюю позицию, стал стрекотать на машинке и смотреть в книгу. Я оглядел комнату. Она вся была завалена рукописями и книгами. Они лежали на письменном столе, на журнальном столике, на книжных полках, на диване и стульях.

Кресло, в котором я сидел, располагало к дремоте. Вино, выпитое мной в ресторане, также давало о себе знать. Чтобы не заснуть, я встал, прошелся по комнате и заглянул через плечо Гарика. Что-то показалось мне странным, и я стал смотреть внимательно Гарик не замечал меня, и это давало мне возможность разобраться в том, что он делает. Я долго не мог понять, я не позволял себе поверить. Это было невероятно! Этот Гай Юлий Цезарь делал одновременно два совершенно не связанных между собой дела. Он читал книгу по математике и писал статью по химической технологии.

Я сел в кресло и задумался. От дремоты не осталось и следа. Во всем, что происходит в этом доме, мне показалось, есть что-то патологическое. Неистовство Гарика в работе, его раздвоение, его слова о Лизе (вероятно, жене), для которой существуют белые ночи… А для Гарика их нет… Я встал и положил Гарику руку на плечо.

Он повернулся ко мне. На его лице была досада. Потом, спохватившись, он похлопал по моей руке. Затем встал и потянулся так, что захрустели кости. Сел на стул рядом со мной: я, мол, полностью в твоем распоряжении.

— Это омега-стимулин, — сказал Гарик. — Во мне сейчас два интеллекта. Понимаешь?

Я ничего не понимал.

— Профессор Сазонов — помнишь? — Николай Петрович. Он разработал этот препарат в своей лаборатории. Я с трудом добился, чтобы разрешили испытывать его на мне. Ты как раз попал в кульминационный момент этих испытаний…

— Слушай, Гарик, брось темнить! — воскликнул я. — Расскажи мне толком. Что за лекарство? Зачем оно тебе? Как так два интеллекта?

— Ну, хорошо, сейчас расскажу. Слушай.

В это время хлопнула наружная дверь, и в комнату быстро вошла стройная молодая женщина в темно-сером искрящемся платье. Копна не очень светлых волос была откинута назад. Лицо ее было заплакано. В руке она держала скомканный платочек. Увидев меня, Лиза (это, видимо, была она), как-то неловко кивнув мне, устремилась в другую комнату. Гарик последовал за --">