Виталий Забирко - Везде чужой

гипнотическом трансе, смотрел на медленно вращающийся под ним Парадас. Тогда он поймал себя на мысли, что бездумное созерцание родной планеты из космоса сходно по чувству с созерцанием лика океана. Какая-то атавистическая ностальгия по покинутой в незапамятные палеонтологические времена водной среде обитания: мира, которого ты никогда не знал, но который отозвался в тебе отголоском генетической памяти тела, непонятному разуму и потому не больному, а такому вот, завораживающе-притягательному. При виде родной планеты у Тея щемило сердце. Сейчас тоже.

Только теперь он понял, что никогда не вернуться ему на Парадас. Дорога туда для таких, как он, заказана. Не вернуться ему в мир, где люди как ЛЮДИ, где нравственный закон превыше всего. Не вернуться потому, что он познал нравственное падение, познал, что такое власть, что такое убийство, что такое алчность, пошлость, вожделение, разврат, страх и животная радость, дурман веры и дурман наркотиков. Он отторгнул эту грязь, но она коркой покрыла его душу — он знал о ней, и прикосновение к его душе могло заразить помимо его желания. Потому и закрыт ему путь на Парадас, и никто его туда не пустит. Да и сам себе он не позволит туда вернуться. Разве что «облетевшим яблоневым цветом…» Он обязан остаться, чтобы таким вот, в нечистотах, в коросте запёкшейся на душе чужой крови охранять мир Парадаса от вторжения разрушающей, развращающей психологии человека-животного. И ради этого светлого, удивительного, чистого и прекрасного мира, ради мечты о нём, следовало жить.

--">