Владимир Леонидович Ильин - Тысяча и одна смерть

Владимир Ильин ТЫСЯЧА И ОДНА СМЕРТЬ

Проклятье! Автобус ушел из-под самого носа. Словно водителя заранее предупредили, что будет тут один тип отчаянно бежать к остановке без пяти шесть, так вот этому бегуну никоим образом нельзя позволить попасть в автобус.

Что ж, этого и следовало ожидать: следующий автобус соизволил прибыть лишь через четверть часа… Дурацкое положение чиновника, уже не первый раз опаздывающего на работу.

А это что за знакомая физиономия? Буйкин… Такое впечатление, будто начинает неотвратимо вступать в действие закон подлости! Наверняка за те десять с гаком лет, что мы с ним не виделись, бывший однокашник не утратил неутолимого любопытства к личной жизни своих знакомых…

— Ты где сейчас пашешь? — (С места в карьер, как и следовало ожидать… Как же его зовут? Саша? Или Андрей?).

— Понятно. — (И чему он так обрадовался?). — В «ящике», значит… Ну, и много там платят?

— Откуда? Так, на кусок хлеба только…

— А чего ж ты тогда там сидишь? Хочешь, наведу тебя, старик, на приличный «джоб»?

— Не могу…

— Что так?

— Начальство не отпустит. Помирать буду — с того света вытащат…

— Сочувствую. — (Опять радуется, подлец!) — «Ящик» — это, конечно, не пень собачий… Ну, а на личном фронте как? Женился?.. Ну и дурак!..

— Извини, я на работу опаздываю…

— Ладно-ладно… Звони, если что…

Проходная. Фу, кажется, сегодня я не опоздал… Хоть свечку Господу Богу ставь… Доска объявлений. Тэ-эк… посмотрим, что там новенького… «Приказ… объявить благодарность с поощрением денежной премией в размере…» Ну, как всегда, это не про нас. Это про молодых, длинноногих, борзых, на ходу режущих подметки и в мгновение ока вяжущих руки матерым рецидивистам… А это что? «Продаются фирменные кроссовки… размер… цена…» Ого! Не по зубам, не но зубам… Да и зачем тебе кроссовки, Тиныч! От инфаркта бегать пока рано, вот прихватит если, не дай, конечно, Бог, или когда сорок стукнет… Ирина, правда, опять упрекать будет… «Что ж ты за отец, если единственному сыну не можешь приличную обувь купить?!»… Ладно. С получки видно будет… Не забыть бы выполнить все ее заказы… Колбасы вареной купить, например…

Или это вчера нужно было? Что-то она вчера говорила насчет колбасы, а что именно — забыл… Ладно, потом звякну ей, уточню…

Кабинет. Громко сказано. Клетушка. Каморка. Зато свой угол. Опять тетя Клава не убирала — ну, сколько можно напоминать ей? Ворчит: ключ, видите ли, у нее в замке заедает. У меня почему-то не заедает… а, черт! И вправду заедает…

А это что такое? Уже успели подбросить работу. «Срочно, Тиныч!»… Могли бы и не писать. У нас все срочно. Так… Большая работа начинается с большого перекура… Вот черт, сигареты забыл купить из-за этого Буйкина! Хотя… Бросать пора. А то все: «С Нового года… с первого числа… с понедельника» а сам не бросаешь, хоть знаешь, что курить и вредно, и дороговато по нынешним временам…

Скрип двери (давно пора бы петли смазать, да все руки не доходят):

— Тиныч, сигаретки не найдется?

Так, начинается…

— Завязал я с этим грязным делом…

— Ну-ну! Как Марк Твен говаривал — «Бросить курить легко», да?..

Закроюсь-ка я на ключ. Чтобы меньше было отвлекающих факторов… В Школе нас вообще в комнаты со звуконепроницаемыми стенами во время практических занятий сажали… Но Управлению, конечно, не до звукоизоляции.

Итак, имеем мы в пакете грязный мужской пиджак… Или нет. Китель это. Форменный китель железнодорожника… Действительно: «Ренжин Александр Васильевич… Год рождения… Помощник машиниста…» На кителе следы крови. Значит, опять катастрофа. Что-то многовато их в последнее время стало…

Выключим свет, чтобы глаза не закрывать… Сосредоточиться, одну руку — на китель… Вот что не забыть сегодня: молока! А то жена опять пилить будет… Все! Не отвлекаться! Не думать! Смотреть!..

Тесная кабина тепловоза. Набегают ярко освещенные прожекторами рельсы. В углу, в кресле, спит человек. Эго машинист. Рядом — молодой парень в том самом форменном кителе, который сейчас под моей рукой. Он что-то читает, время от времени поглядывая то на приборные щитки, то на дорогу.

Глупый вопрос из подсознания: что же он там читает? Агату Кристи? Ильфа и Петрова? Достоевского? Управление составом, конечно же, передано автопилоту. Банальная фраза: ничто не предвещало беды. Действительно, ничто не предвещает катастрофу. И вдруг… В лучах --">