Яна Юрьевна Дубинянская - Гаугразский пленник

Яна ДУБИНЯНСКАЯ ГАУГРАЗСКИЙ ПЛЕННИК

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

По утрам меня будит, конечно, Воспиталька. Как всех детей.

Но вообще-то я люблю просыпаться пораньше, пока она еще спит. Я — жаворонок (кто не знает, в степной экосистеме есть такая птица). И подглядывать, как Воспиталька грузится. Иногда ее глючит, и тогда она сначала похожа на мальчишку. Роб говорит, это потому что Воспиталька еще его, для меня родители не стали инсталлировать новую, педагогические программы же очень дорогие. Адаптировали ту, что была, а она черт-те какого поколения, вот и выскакивают всякие глюки.

Роб — это мой брат. Ни у кого нет брата, а у меня есть. Только он уже очень-очень большой. И редко со мной разговаривает.

Но сегодня Воспиталька сразу загрузилась правильно. Единственное, что сначала по стене прокатились фиолетовые волны, но это ничего. Она красивая. У нее зеленые глаза, как у меня, и длинные светлые косички, какие будут у меня, когда я вырасту такая же большая. По моим расчетам, года через два. Правда, Роб говорил, что Воспиталька тоже вырастет и все равно останется старше. Жалко.

— Кто проснулся, тот встает! — закричала Воспиталька. Она всегда замечает, что я уже не сплю, как ни притворяйся.

— А потом — наоборот!!! — подхватила я, вскакивая в белых хлопьях постели.

Этот стих я сама придумала. Воспиталька говорит, что он ужас какой нелогичный.

Пока я заталкивала остатки постели в аннигилятор, включились остальные стены, медведи и ежики на них заиграли поднимальный марш, на потолке замигали разноцветные солнышки, а Гимнастиня начала показывать упражнения, сегодня совсем-совсем новые, хотя обычно, я давно заметила, она перепрограммируется заново каждые две недели. Воспиталька повторяла за ней, а я — за Воспиталькой, потому что так, как сама Гимнастиня, мне ни за что не сделать. Ну, может, потом, когда вырасту.

— А теперь — в душевую! — скомандовала Воспиталька.

В душе я сразу просекла, что кто-то уже запускал сегодня водный режим. Роб, конечно, кому же еще, — мы с мамой и с папой знаем, как это дорого. Я собиралась переключить на ионный, честно-честно, только меню, кажется, подвисло… А что, Робу можно, а мне нельзя?!

— Юста! — укоризненно сказала Воспиталька, на минутку проявившись на двери.

— Некоторым можно, а мне нельзя? — Я возмутилась, но Роба решила не выдавать. — И чего ты за мной подглядываешь?

— Ничего я не подглядываю, — обиделась она и пропала.

Я вздохнула и включила ионный душ. Хотя удовольствия с него ноль, сами знаете.

Когда вернулась в комнату, Воспиталька сказала, что мои родители сегодня очень торопились и заказали энергетические комплекты прямо в капсулу, чтобы поесть по пути на работу; а Робни отбыл с самого утра, кое-как перекусив на ходу, причем не взял связилки, заглушил маячок и даже не оставил якорных координат, чего делать никогда нельзя, она надеется, уж я-то понимаю.

Короче, мы опять завтракаем одни — ясно. Но Воспиталька всегда объясняет подробно и не без морали, у нее такие настройки.

Я быстренько оделась. В синенький комбик, почти такой же, как старый зеленый, который позавчера аннигилировали, так жалко, — а всякие там конусильки в горошек ненавижу!!! Причесалась, вскочила на скользилку и на седьмой скорости помчалась в столовую. Если успевать на каждом повороте дотрагиваться до стены, то сбудется любое желание, какое загадаешь. Только на седьмой не очень-то дотронешься… Далька из нашей группы социализации говорит, что у нее дома на скользилке восемь скоростей. Врет, наверное.

На завтрак была овсянка, сыр, яйцо вкрутую и апельсиновый сок. Почему-то считается, что детей надо кормить натуральными продуктами, а это несправедливо, вот! Мало того что они невкусные, их еще очень трудно есть. И долго. Воспиталька сидела напротив за виртуальным столом и тоже как бы ела, а на самом деле просто напоминала мне, как держать эти жуткие ложку и вилку, — программы же не едят. И взрослые так не едят, разве что в гостях или в ресторане. Ну и зачем, спрашивается?!.

— Ты долго еще? Допивай сок, Лекторина ждать не будет!

— Я больше не хочу.

— Юста!…

Нет, сок — он ничего. Но попробовала б она сама доесть эту кашу! А суп, который дают на обед, еще хуже. Он вообще никогда не кончается, сколько ложек ни набирай. Правда-правда! Когда я вырасту, то добьюсь через Глобальный парламент, чтобы первое для детей отменили. Как вопиющее нарушение прав человека.

Я --">