Артур Чарльз Кларк - Что взлетает вверх…

закрытия оставалось еще два часа.

Поэтому, когда Гарри Парвис перешел в наступление, сочиняя самую дикую небылицу из тех, что прозвучали из его уст в стенах «Белого оленя», его никто не прервал и не попытался указать на слабые места в повествовании. Мы все знали, что Гарри бьется за всех нас, отвечая огнем на вражеский огонь. К тому же мы знали, что он вовсе не рассчитывает, будто мы ему поверим, поэтому мы просто уселись и насладились его байкой.

– Если вы хотите знать, какой двигатель можно поставить на космический корабль, – начал Гарри, – причем заметьте, я ничего не говорю в пользу или против существования летающих тарелок, – то магнетизм забудьте сразу. Вам следует обратиться сразу и непосредственно к гравитации – ведь это, в конце концов, одна из основных сил природы. Но управиться с ней совсем непросто, а если не верите, то послушайте, с чем столкнулся в прошлом году ученый из Австралии. Наверное, мне не следует это рассказывать, ведь я не уверен, насколько эта информация засекречена, но, если начнутся неприятности, я поклянусь, что не произнес и слова.

Австралийцы, как вы наверное знаете, всегда старались вести передовые научные исследования, и одна из их команд сейчас работает над реактором на быстрых нейтронах – это нечто вроде атомной бомбы домашнего изготовления, намного более компактной, чем старые урановые котлы. Руководил группой талантливый, но довольно импульсивный молодой физик-ядерщик, которого я назову доктор Кейвор. Это, разумеется, не настоящее его имя, зато весьма подходящее. Все вы, несомненно, помните ученого Кейвора из романа Уэллса «Первые люди на Луне» и созданный Кейвором материал кейворит, непроницаемый для гравитации?

Боюсь, старина Уэллс продумал идею кейворита недостаточно тщательно. По его словам, материал этот непрозрачен для гравитации, как металлический лист непрозрачен для света. Следовательно, любой предмет, помещенный на горизонтальный лист кейворита, утрачивает вес и улетает в космос.

Однако все не так просто. Вес равносилен энергии – причем очень большому количеству энергии, – которую нельзя вот так взять и уничтожить. Чтобы сделать даже маленький предмет невесомым, необходимо произвести огромную работу. Поэтому антигравитационные экраны типа кейворита попросту невозможны – и их можно отнести к идеям типа вечного двигателя.

– Трое моих друзей создали вечные двигатели, – довольно напыщенно начал было непрошеный гость, но Гарри не позволил ему продолжить, попросту проигнорировав нахала.

– Так вот, наш австралийский доктор Кейвор не стремился открыть антигравитацию или нечто подобное. Когда дело касается чистой науки, то можете не сомневаться – ни одно из фундаментальных открытий не совершил тот, кто к нему специально стремился, и в этом половина удовольствия от игры. Доктора Кейвора интересовало производство атомной энергии, а открыл он антигравитацию. Причем он не сразу догадался, что именно открыл.

Насколько мне известно, дело было так: реактор был задуман по новой и довольно смелой схеме, и имелась немалая вероятность взрыва после того, как в него будет вставлен последний стержень с расщепляющимся материалом. Поэтому его смонтировали дистанционно в одной из многочисленных австралийских пустынь, а за последними операциями наблюдали с помощью телекамер.

Так вот, взрыва не произошло – он вызвал бы сильное радиоактивное загрязнение и угробил бы кучу денег, но навредил бы лишь чьей-то репутации. Случилось же нечто гораздо более неожиданное и намного более необъяснимое.

Когда в реактор вставили последнюю кассету с обогащенным ураном, а регулирующие стержни подняли, выведя реактор на критический режим – все вдруг пропало. Стрелки приборов в бункере управления в двух милях от реактора упали на нули. Телеэкраны погасли. Кейвор и его коллеги ждали взрыва, но не дождались. Изумленно переглянувшись, они выбрались из зарытого в землю бункера.

Целехонькое здание реактора – кирпичный куб, заключающий в себе урана на миллион фунтов и несколько лет конструкторского труда, – стояло на месте. Кейвор не стал терять время зря, прыгнув в джип, включил переносной счетчик Гейгера и помчался выяснять, что же случилось.

Очнулся он через несколько часов в больнице. Пострадал он не очень сильно, если не считать сильной головной боли – впрочем, это были лишь цветочки по сравнению с той болью, какой наградил его собственный --">