Владимир Аполлинариевич Заяц - Дефицитная птица

туда же своего. С позапрошлой недели Колюня, как сын наших соседей по площадке, занимается с репетитором по высшей математике. Соседи утверждают, что их ребенок проявляет большие способности к математике. Не сомневаюсь, что так оно и есть: не пройдет и года, как их ребенок при известном трудолюбии в совершенстве овладеет таблицей умножения. Все было хорошо до прошлого вторника, когда мальчик почему-то заупрямился и наотрез отказался изучать английский язык. Сказал, что давно мечтает заниматься этой... ну... пальтологией.

- Палеонтологией, вы хотите сказать, - сухо поправил Иван Петрович.

Анжелика Сидоровна не обратила внимания на интонацию ученого.

- Ну да. Пальтеонтологией, - поправилась она. - Вашей наукой, словом. И признался мне, что наукой этой давно занимается. Еще в четвертом классе в Доме пионеров начал. Это же надо?! Разве можно что-нибудь от матери скрывать? Вот так они тайком и курить начинают, и, не дай бог, пить!.. Да... Я пообещала, что куплю ему все, что он пожелает, если, конечно, в пику этим противным со второго этажа он будет заниматься английским и бросит пальтеонтологию.

- И он согласился? - спросил уязвленный палеонтолог.

- Конечно, согласился. Он пообещал бросить заниматься этой вашей наукой, если я только достану ему... Сейчас скажу, подождите секундочку, она принесла записную книжку и по слогам прочитала: - Ар-хеоптерикса.

Иван Петрович, не удержавшись, прыснул в кулак.

- Остроумно! Как же вы предполагаете исполнить его пожелание? Ведь...

- Знаю! - властно оборвала его Анжелика Сидоровна. - Трудно это. Уже к юннатам обращалась. И у директора зоопарка была. Бюрократ проклятый! Сказал, что нету и в ближайшее время не предвидится. Я спросила, может, они в конце квартала поступают, так он начал за сердце хвататься и глаза закатывать. Но мне глазки строить нечего! Я от этого слабонервного бюрократа не отстала до тех пор, пока он не посоветовал мне обратиться к пальтологу. К вам, значит.

- Но послушайте, - сказал Иван Петрович с легким раздражением. Археоптериксы вымерли много миллионов лет назад.

Хозяйка поджала губы и понимающе закивала.

- Я уже поняла, что это дефицит. Но у каждого специалиста есть запас дефицита, на котором он "сидит". Вот угадайте, где я работаю?

Иван Петрович обвел ее взглядом.

- В отделе тканей?

- Не угадали!

- В парфюмерном?

- Снова не угадали. В ювелирном магазине, - и она слегка пошевелила пальцами, чтобы показать игру бриллиантов.

Иван Петрович кисло улыбнулся.

- Мне кажется, что мало иметь возможность приобрести драгоценности, надо иметь деньги для этого.

- Надо удачно выйти замуж. Как в польском телекабачке говорили: все мужчины одинаковы, только зарплата у них разная.

- И жены тоже, - пробормотал палеонтолог в сторону.

- Так вот, - продолжала хозяйка, - я подумала, что птичка эта должна быть у вас.

Иван Петрович, теряя терпение, попытался объяснить еще раз:

- Вы поймите меня, постарайтесь понять! Первоптицы давно уже нет. Миллионы лет прошли с тех пор, как умерла последняя. Если бы вы попросили у меня прошлогоднего снега, то эта просьба была бы менее абсурдна!

Анжелика Сидоровна перестала улыбаться.

- Я не прошу у вас просто так. Мы не нищие какие-нибудь! Я заплачу сколько надо и еще сверху добавлю.

У Ивана Петровича перехватило дыхание. Он растянул узел галстука и воскликнул в отчаянии:

- Нету его! Вымер! Весь вымер! Не уподобляйтесь Чичикову, покупающему мертвые души!

По лицу хозяйки пошли красные пятна.

- Я - Чичиков? Думаете, я не знаю, кто это такой? По телевизору видала! Не один вы такой сильно умный! Еще и оскорбляет! Знала бы - никогда к себе не пригласила! Блинова попрошу - он мне что угодно хоть из-под земли достанет!

И, отойдя от Семочкина на несколько шагов, бросила через плечо:

- Напился тут...

Когда подавали горячее, Семочкину показалось, что блюдо намеренно поставили как можно дальше от него. Он посидел "для приличия" еще около получаса и, сухо попрощавшись, ушел. Хозяева его не удерживали и не провожали.

Без сомнения, случай произошел неприятный. Однако следовало ожидать, что вскоре он изгладится из памяти. Было ясно: Анжелику Сидоровну с ее глупыми разговорами не стоит принимать близко к сердцу. Действительно, днем Иван Петрович забывал о случае на именинах, но по ночам ему снился с небольшими вариантами один и тот же сон. Огромная, будто статуя, Анжелика Сидоровна громоздила друг на друга цветные телевизоры, дорогую --">